Единая теория всего [Трилогия]

— Или тебе поднадоело таскаться в образе героя-подводника, который ты тайком у Кавуа заказал и надеваешь периодически, чтобы искать себе развлечений на танцах "Кому за тридцать". Мало того, что из вмененной оболочки выходишь, так еще и Сфера в это время без присмотра остается…

Мелех сопел и молчал. Яна сидела прямо и смотрела на него ледяным взглядом, похожая на стальную кобру.

— А можно посмотреть, как изменится прогноз, если товарищ Мелех нам поможет? — предложил я. — Сразу бы все прояснилось.

— Не может он этого посмотреть, — отрезала Яна.

Мелех кивнул.

— Прав недостаточно, — сдавленным голосом объяснил он. — Я не могу вводить условия, противоречащие правилам работы на Полигоне. Это только вот они у себя там, на Нибире, могут такие параметры рассматривать.

Он мотнул головой в сторону Яны.

— И рассмотрели, будь уверен. И многое другое тоже. Художества твои, например, с вдовой инженера Крутикова. Еще и с применением спецсредств. У нас таких нет, кстати, это шедовский арсенал: "Яблоневая стрела" для воздействия на уровень дофамина, да? Я доклад видела, который как раз машгиаху отправлять собирались. Хорошо, что начальник службы собственной безопасности — мой друг, настоящий причем, не такой, как некоторые. Я ему говорю, не надо, мол, Мелех — наш элохим, свой, всегда выручит. Давай закроем глаза, войдем в положение. Вот дура-то.

— Ладно! — голос у Мелеха вдруг сорвался в какой-то надрывный фальцет. — Но предупреждаю: если меня спросят, молчать я не буду и на себя все брать не собираюсь. И прикрывать не стану, ни перед руководством, ни перед шедами. Даже если Штеллай завтра явится, сядет сюда вот, на этот стул, и спросит: Мелех, а не приходила ли к тебе моя подруга Йанай с какой-нибудь просьбой — все расскажу, как есть. Понятно?

— Само собой.

Он рывком выдернул ящик стола, выхватил оттуда истертую на сгибах до дыр карту, развернул ее, вооружился "козьей ножкой" и принялся что-то чертить и черкать, сверяясь с записями в канцелярской книге. Яна придвинулась к нему поближе и заглядывала через руку.

— В ночь на 26 августа запланированы планово-профилактические работы вот здесь, — он резко обвел широким овалом район на севере области, чуть западнее Приозерска.

— Пошире никак? — спросила Яна.

— Я могу чуть увеличить район, например, вот сюда. До границы у Светогорска.

— Отлично.

— Дам примерно километров пять в континууме Полигона по прямой.

— Дай хотя бы пятнадцать.

— Десять.

— Ты лучший.

— Иди ты в сингулярность. Так, это будет примерно вот отсюда… — он поставил точку посередине сероватого пятна городской застройки Светогорска, — и вот до этого места. Иматра.

— Нам подходит.

— Сейчас детализацию сделаю.

Мелех снова взялся за клавиатуру.

— Точку входа открою в женском отделении общественного туалета рядом со стадионом. Хорошее место, удобное, и ночью безлюдное. А выход…

Щелкнули клавиши.

— Вот тут. Северная окраина Иматры, подвал жилого дома.

— Идеально! — воскликнула Яна. — В котором часу откроется вход?

— Профилактика у меня с полуночи до четырех утра. В полночь могу и открыть.

Яна замотала головой.

— Нет, нет, не пойдет. В четыре ты перезагрузишь систему, и шеды сразу увидят, что мы пересекли границу. Мне не хватит времени, чтобы обеспечить убежище и защиту. Можешь сразу после перезагрузки открыть?

— Вообще-то так не делается.

— Ради вдовы Крутиковой.

Мелех закряхтел.

— Хорошо. Открою ровно в 4.01 на десять минут. Опоздаешь — пеняй на себя.

— Я тебя люблю!

— А я тебя нет, — с тоской молвил Мелех, захлопнул книгу и добавил не без язвительности. — Что-то еще?

— Нет, ну что ты! — воскликнула Яна. — Мы и так уже загостились, надо бы и честь знать. Да, Виктор?

Глаза ее лучились серебристым весельем и облик снова стал девичьим, невинным и озорным. От этих метаморфоз становилось не по себе.

На Мелеха жалко было смотреть.

— До свидания, — попрощался я, и добавил: — Рад был знакомству!

Он только отмахнулся, не глядя.

* * *

По моим ощущениям, на базе у шомера Кавуа мы провели не более получаса, и еще примерно столько же в компании злосчастного администратора Сферы. Если в вагонетку "Пещеры Ужасов" Луна-парка мы сели в полдень, то сейчас должно было быть не позднее часа, максимум двух часов дня, но когда мы вышли из башни, то было уже темно, теплые сумерки окутали город, и серп с молотом угрожающе светились рубиново-красным в черном небе августовской ночи.

Я посмотрел на часы. Электронный дисплей мигнул, а потом на нем высветилось: 22.18.

— Дискретное время, — сказала Яна. — Течет медленнее, чем здесь. Читал в детстве сказки про тех, кто попал в гости к каким-нибудь кикиморам, или мертвецам, или эльфам? Как, к примеру, мужик день-другой провел в могиле у старого приятеля, вышел — а уже три года прошло, и его даже искать перестали? Вот это оно.