Эдинбург

1634 годом датируют «Портрет молодой женщины». Парный к нему «Портрет молодого человека с кружевным воротником» хранится в Эрмитаже. Портрет был написан на заказ еще в то время, когда счастье и слава сопутствовали молодому художнику. По своей композиции, по тому вниманию, которое уделено фактуре, он еще близок к традиционному типу женского портрета, процветавшего в Голландии в первой половине XVII века. Нельзя не любоваться мастерством, с которым переданы и мягкость пушистых волос, обрамляющих чуть рыхлое лицо, и сложный

Рембрандт ван Рейн. Автопортрет

Рембрандт ван Рейн. Женщина в постели

лабиринт узоров плотного кружевного воротника, и как бы излучающие свет жемчужные нити. Но особенно привлекает внимание то, как художник сумел передать разницу между подвижной фактурой волос, лица и поверхностью тканей и украшении. Уже этому, раннему портрету присуща такая жизненная трепетность, что, если поместить рядом с ним пусть даже первоклассный портрет кисти маленьких голландцев, отличие от работ современников Рембрандта будет очевидным.

К 1650 году относится маленькая композиция на библейский сюжет, традиционно называемая «Самуил и Анна», хотя имеет место и иная трактовка сюжета. Полотна Рембрандта вообще трудно поддаются описанию. Нужно смотреть непосредственно на картину, чтобы увидеть, как слушает сосредоточенно-задумчивая старая женщина слова, которые усердно произносит светловолосый мальчик. Нужно стоять непосредственно перед полотном, чтобы почувствовать большую человеческую значимость персонажей картины, понять в них мудрость старости и нежную хрупкость детства. Сюжет отступает при этом на задний план.

Таких же сосредоточенных размышлений требует «Автопортрет» Рембрандта, подписанный и датированный 1657 годом, один из многочисленных его автопортретов, еще одна грань его раздумий о жизни, полотно исключительной выразительности и большого мастерства исполнения. Но это мастерство осознаешь потом; вначале же кажется, что не существует ни творящей чудеса светотени, ни цвета, как бы излучающего свет, ни сильных и поразительно разнообразных мазков кисти. Все кажется само собой разумеющимся. Так же как в других поздних работах Рембрандта, зритель просто остается один на один с человеком, глядящим на него с полотна.

Упомянутые три произведения Рембрандта и еще один небольшой этюд мужской головы принадлежат коллекции герцога Сезерленда. Собственностью Национальной галереи является лишь одна, великолепная картина Рембрандта, сюжет которой и дата написания до сих пор остаются спорными. В последних каталогах 15* картина значится как «Женщина в постели». Раньше считалось, что полотно изображает Хендрикье Стоффельс, верную подругу Рембрандта. Однако нынче предполагают, что, может быть, здесь представлена Гертье Дирке, няня его сына Титуса. Нечеткая дата, обозначенная на полотне, позволяет отнести его к 1640-м годам. Обращает на себя внимание некоторое сходство картины с хранящейся в Эрмитаже «Данаей» Рембрандта. Эдинбургское полотно, на котором изображена женщина, отодвигающая тяжелый полог, так же как «Даная», как бы излучает сияние, а лицо женщины, немного удивленное и некрасивое, светится радостным ожиданием. Здесь важны не столько портретные черты, сколько настроение, созданное волшебной кистью художника и наполняющее волнением сердце зрителя.

Экспозиция французской живописи в Национальной галерее Шотландии начинается произведениями главы французского классицизма XVII столетия Никола Пуссена (1594-1665). Отдельный зал занимает его знаменитая серия картин, посвященных семи таинствам, то есть важнейшим обрядам христианской церкви. Величественные, монументальные полотна потемнели от времени, их цветовой строй несколько нарушился, но тем не менее они оставляют большое впечатление.

Эдинбургская серия Таинств, исполненная с 1644 по 1648 год в Риме, является второй по счету серией картин художника на эту тему. Для своего времени они были новшеством. Тема, выбранная Пуссеном, встречалась в произведениях художников северных стран, но была необычной для юга Европы. К тому же впервые каждому из таинств было посвящено отдельное полотно, тогда как до Пуссена все сцены таинств объединяли в одной композиции. Мастерски исполненные произведения были высоко оценены современниками. Друг Пуссена, Шантелу, один из государственных деятелей Франции, заказал копию прославленных полотен. Пуссен не захотел повторяться. В 1640-е годы он уже остро и отчетливо осознает, что работы 1630-х годов не отвечают его новым, грандиозным замыслам. Так возникла вторая серия полотен, сильно отличающаяся от первой, исполненная в «высоком стиле», как его именовали современники Пуссена.

Антуан Ватто. Венецианский праздник