Эдинбургская темница

– Этого вполне достаточно, – сказала миссис Бикертон, – если только тебе удастся донести их до Лондона в сохранности.

– В сохранности? – переспросила удивленная Джини. – Ну конечно, я сохраню их: ведь я трачу только на самое необходимое.

– Я понимаю, но ты забываешь про грабителей, дружок, – сказала миссис Бикертон. – Ведь ты теперь в более цивилизованном, то есть более плутовском крае, чем северный. Я и представить себе не могу, как ты только будешь пробираться дальше. Вот если бы ты могла подождать дней восемь, пока прибудут наши фургоны, я бы порекомендовала тебя Джо Броудуилу, – уж он-то довез бы тебя благополучно до «Лебедя и двух шей». И смотри не вздумай от Джо нос воротить, если он малость и приударит за тобой, – продолжала миссис Бикертон, смешивая усвоенный английский язык с родным ей шотландским говором. – Джо малый что надо, и ему уже пора женой обзавестись, а он в этих краях самый что ни на есть завидный жених. Из англичан тоже неплохие мужья выходят, вот хоть, к примеру, мой муженек, Мозес Бикертон, что покоится на кладбище.

Джини, совсем не желавшая стать в пути предметом внимания Джо Броудуила, поспешила сказать, что не может ждать его возвращения.

– Ну что же, милая, – сказала добрая хозяйка, – тогда рассчитывай только на себя. Девушка ты смышленая, а пословица не зря говорит, что где дураку по пояс, там умный сух пройдет. Но послушайся меня: спрячь свои деньги за лиф, при себе же оставь один-два золотых и немного серебра на всякий случай, потому что уже за день ходьбы отсюда кругом шныряют такие же беспутные парни, как и те, что рыщут среди пертских холмов. И потом, девушка, не вздумай глазеть в Лондоне по сторонам и спрашивать прохожих, не знают ли они лавку миссис Гласс под названием «Чертополох»: тебя там за это просто засмеют. Когда придешь в Лондон, то отправляйся-ка вот к этому честному человеку. – И она вложила записку с адресом в руку Джини. – Он знает там чуть не всех торговых людей из Шотландии; он-то и найдет для тебя твою знакомую.

Джини сердечно поблагодарила миссис Бикертон за рекомендательное письмо; однако под влиянием беспокойства, навеянного на нее разговорами о грабителях, она вспомнила о том, что ей говорил Рэтклиф, и, изложив вкратце обстоятельства, сделавшие ее обладательницей столь необычайного документа, показала его миссис Бикертон.

Хозяйка «Семи звезд» не прибегла к колокольчику, потому что тогда это было еще не в моде, а воспользовалась серебряным свистком, висевшим у нее на поясе, и в комнату вошла дородная служанка.

– Вели Дику Остлеру прийти сюда, – сказала миссис Бикертон.

Появился Дик, похожий на странное, хитрое, неуклюжее животное: остролицый и косоглазый, он был хром, с изувеченной рукой.

– Дик Остлер, – сказала миссис Бикертон повелительным тоном, показывающим, что она полностью приспособилась к йоркширским нравам, – тебе ведь известно все, что происходит на дорогах.

– Угу, угу, с божьей помощью, хозяйка, – ответил Дик, пожав плечами с выражением не то хитрости, не то сожаления. – Кое-чего вроде и знал, когда помоложе был, хозяйка. – Лицо его приняло лукавое выражение, и он засмеялся, потом оно стало серьезным, и он вздохнул, показывая тем самым, что готов обсудить этот вопрос с любых точек зрения.

– Ну, а что ты скажешь вот об этой бумаге? – спросила миссис Бикертон, протягивая ему охранную грамоту, данную Рэтклифом Джини Динс.

Посмотрев на бумагу, Дик подмигнул, энергично почесал голову и, растянув свой огромный рот от одного уха до другого так, что он стал похож на судоходный канал, заявил:

– Об этой вот бумаге? Может, я чего и кумекаю, хозяйка, да как бы ему вреда оттого не вышло.

– Никакого вреда ему не будет, – ответила миссис Бикертон, – а ты получишь стакан голландской водки, если расскажешь, что знаешь.

– Коли так, – сказал Дик, подтягивая привычным жестом штаны и отставив назад одну ногу, чтобы удержать на месте эту важную часть туалета, – говорю вам: бумагу ту как есть по всей дороге знают, и баста на том.

– Ну, а что он все-таки за парень? – спросила миссис Бикертон и, гордясь своим всезнающим конюхом, подмигнула Джини.

– Что за парень? Да кто же не знает Джима Рэта? Вот уж, поди, год, как он самый важный гусь на севере – он да еще этот Уилсон шотландский, по прозвищу Руки на все штуки, – только этот, должно статься, куда-то уехал на время; что же до Рэта, то всякий джентльмен, что сторожит дорогу по эту сторону Стэмфорда, уважит пропуск Джима, уж будьте покойны.

Не задавая больше вопросов, хозяйка налила Остлеру стакан голландской водки. Согнувшись вперед и шаркая выставленной ногой по полу, Дик осушил стакан, как говорится, единым духом и удалился в свои владения.

– Советую тебе, Джини, – сказала миссис Бикертон, – если ты повстречаешь на дороге негодных людей, обязательно показать им эту бумагу, она тебе на пользу послужит, вот увидишь.