Эдинбургская темница

Джини не нашлась, что ответить на подобные доводы, хоть ей и показалось, что в них самомнения не меньше, чем правды.

Тем временем карета катилась вперед; река делалась все шире, пока не превратилась в мощный морской рукав. Воздействие приливов и отливов стало ощущаться все сильней, как это описано в прелестном стихотворении того, кто был увенчан лавровым венком:

Все шире и мощней поток.
На отмели стоит баклан.
С его широких крыльев, открытых ветру,
За каплей капля падает, светясь.

– Где находится Инверэри? – спросила Джини, глядя на мутный океан холмов горной Шотландии, тянувшихся от другого берега реки в направлении к северу; они громоздились друг на друга, пересекаемые множеством озер. – Вон тот высокий замок – это дом герцога?

– Дом герцога, мисс Динс? Господь с вами, – ответил Арчибалд, – это древний замок Дамбартон, самая сильная крепость в Европе, что бы там ни говорили. Во время прежних войн с Англией ее комендантом был сэр Уильям Уоллес, а теперь комендант – его светлость. Эту должность всегда поручают самому достойному человеку в Шотландии.

– Значит, герцог живет на той высокой скале? – спросила Джини.

– Нет, нет, у него есть здесь наместник, который распоряжается всем в его отсутствие, и живет он в том белом доме, что вы видите у подножия скалы. А его светлость тут не останавливается.

– Еще бы! Этого только не хватало! – отозвалась дама с молочной фермы, на которую дорога, с тех пор как они выехали из Дамфриза, производила явно неблагоприятное впечатление. – Да если бы он тут жил, ему бы во веки веков не сыскать хозяйку для молочной фермы, будь он хоть единственный герцог во всей Англии. Не для того оставила я свой дом и друзей, чтобы приехать сюда и смотреть, как коровы станут дохнуть с голоду на этих голых холмах, вроде вон того, что вы назвали пристанищем эльфов, мистер Арчибалд, хотя, на мой взгляд, он больше похож на свинарник; и не для того тащилась я сюда, чтоб взгромоздиться на верхушку скалы и сидеть там, словно белка в клетке, которую вывесили в чердачном окне.

Возрадовавшись про себя, что это недовольство возникло лишь теперь, когда прелестная ворчунья была у него всецело «под башмаком», как он это называл, Арчибалд холодно ответил:

– Я этих холмов не делал и не знаю, как их можно исправить, а что касается места жительства, то скоро мы будем в доме герцога, который расположен на очень приятном острове, называемом Рознит. Там мы подождем судна, которое привезет нас в Инверэри, где встретим тех, с кем Джини вернется в Эдинбург.

– Остров? – переспросила Джини, которая за всю свою жизнь ни разу не покидала terra firma note 95. – Значит, нам придется ехать в лодке? Они кажутся такими маленькими по сравнению с этими страшными волнами и…

– Мистер Арчибалд, – сказала миссис Даттон, – я на это не согласна; со мной не договаривались, чтобы я спускалась на воду, и я требую, чтобы вы приказали этим парням ехать в дом герцога кружным путем.

– Его светлости принадлежит весьма надежное судно неподалеку отсюда, – ответил Арчибалд, – и вам не стоит так опасаться.

– Но я все равно опасаюсь, – заявила дама, – и настаиваю, чтобы мы ехали по суше, пусть это будет крюк хоть в десять миль.

– Но, к сожалению, я ничего не могу поделать, мадам, так как Рознит – остров.

– Да пусть хоть десять островов! – вскипела возмущенная дама. – Все равно это не причина, по которой я соглашусь тонуть, добираясь туда по всем этим морям.

– Конечно, это не причина, из-за которой надо тонуть, мадам, – ответил невозмутимый камердинер герцога, – зато весьма убедительная причина, из-за которой вы не можете попасть туда по суше. – Выполняя повеления своего господина, он указал направление рукой, и кучер, свернув с главной дороги, погнал лошадей к небольшой рыбацкой деревушке, где их ожидала лодка, более красиво разукрашенная, чем те, которые они до сих пор видели; над ней развевался флаг с изображением головы кабана, увенчанной герцогской короной, а на веслах сидели три матроса и столько же горцев.

Карета остановилась, кучер стал распрягать лошадей, а мистер Арчибалд распоряжался переносом багажа из экипажа в лодку.

– Давно ли прибыла «Каролина»? – спросил он у одного из матросов.

– Да уж пять дней как из Ливерпуля, а теперь стоит в Гриноке, – ответил тот.

– Тогда надо отправить лошадей и карету в Гринок, – сказал Арчибалд, – а оттуда по моему указанию погрузить их на судно и переправить в Инверэри. Пусть они пока постоят у моего кузена, конюха Дункана Арчибалда. Леди, – добавил он, обращаясь к женщинам, – надеюсь, вы готовы к отправлению? Нам надо спешить, чтобы не упустить прилива.