Единица безумия

Не стесняясь, Женя обшарила шкафы и холодильник. Выложила на стол рис, кусок свинины, лук, морковку, овощи на салат. Порылась в приправах и специях. Плов – беспроигрышный вариант. Он у нее всегда отлично получался, тут не прогадаешь.

Вернувшись, Погодин расплылся в улыбке, когда застал ее на кухне.

– Дольчегабана, я не привередливый, мне бы и сосисок с макаронами было достаточно.

– Зато мне недостаточно, – гордо отрезала она.

Плов получился отменным. Хотя виду Женя не подала, она очень волновалась, что выйдет из ее затеи. Дело не в похвале, не ее пыталась заслужить. Просто она отвыкла готовить для кого-то, всегда только для себя, всегда что-то простое. Поэтому боялась, что Андрюша опять скажет ей что-нибудь гадкое.

– Надо Федора позвать, – сказала она, накрывая на стол. Коваль ушел, и ее не прельщала идея оставаться с Андреем наедине.

– С какой стати?

– Вдруг он голодный.

– А мне какое дело? Ты же слышала, он не на меня работает.

– А на кого? – резонно спросила Женя.

Погодин напрягся и промолчал. Потом встал из-за стола и, излучая крайнее раздражение, пошел к двери.

– Заходи. Ужин.

– Не положено, – отказался Федя.

– А у меня на твое «не положено» положено. Заходи. А то мне эта сердобольная сейчас весь мозг выклюет.

Федя помыл руки, молча умял свою порцию и удалился на пост. Погодин тоже, видимо, придерживался правила: когда я ем, я глух и нем.

– А зачем Федя? У тебя неприятности? – не сумев побороть своего любопытства, спросила Женя.

– Угу, – кивнул он, – не одна ты мечтаешь меня сковородкой по башке огреть.

Женька закашлялась, отпила воды и тут же засобиралась домой:

– Мне пора, поздно уже.

– Куда ты на ночь глядя, оставайся, – Погодин сжал ее запястье.

Повисла долгая пауза.

Женя представила… просто представила, что она в его кровати и его руки трогают ее обнаженное тело…

– Погодин, ты точно ненормальный. Нормального мужика не может возбуждать худая, хромая и плоскогрудая баба, – проговорила хрипло – предательское возбуждение сломало голос.

Но Женька знала: это ничего не значит – женские гормоны способны и не на такие выкрутасы. Это всего лишь примитивная реакция истосковавшегося по мужской ласке тела. Желание лечь с ним в постель может обернуться кошмаром.

– Я надеюсь, Федя меня отвезет. – Она высвободила руку из его хватки и, прихрамывая, пошла за своей сумкой.

Глава 5

День только начался, а Андрей уже чувствовал себя измотанным.

– Добрый день, – прошептала Маша и одарила его широкой улыбкой.

– Привет, – угрюмо кивнул Погодин, вспомнив ожидающую его на рабочем столе стопку бумаг. – Чего шепчешь?

– Голос пропал. Под кондиционером, наверное, простыла. У меня же так бывает.

– Угу. Еще коктейльчик сверху со льдом…

– Каюсь. Было, – покривилась Машка.

– Иди лечись.

– Не могу. Работы куча, телефон разрывается.

– Посади кого-нибудь из девок.

– Заняты все. Кто будет туда-сюда бегать? У меня доставка сегодня и зеркало наверху будут менять. Клиентов надо встречать, я не могу все это оставить на кого-то.

– Чтобы ты потом свалилась с гнойной ангиной или острым бронхитом, мне тоже не надо. Ладно, потерпи, что-нибудь придумаем.

Мария благодарно улыбнулась. Иногда Погодина бесила эта ее вечная доброжелательная улыбка. Не может человек быть всегда в хорошем настроении. Или может?

– Кстати, Сева с утра уже приходил. Очень жаждал с тобой поговорить.

– Хорошо. Как появится, отправь ко мне.

– А это кто? – так же шепотом спросила Мария, уводя взгляд Погодину за плечо.

– А, – усмехнулся Андрей. – Это наш новый друг. Зовут Федя. Если нужна рабсила, разрешаю юзать его по полной.

Феде не понравилось, как о нем выразились. На его лице появилось четкое желание возмутиться, но потом он посмотрел на Машу и передумал. Она послала ему одну из своих убойных улыбок, видимо, уже придумав, как сможет использовать такой выдающийся ресурс.

– Я к себе. За мной не ходи. Будь здесь, – предупредил Андрей.

Федя кивнул и, выполняя приказ, прирос около стойки.

Погодин вошел в кабинет и уселся за стол. До его прихода помещение успели проверить, и в комнате царила приятная прохлада. Только он размечтался о чашке крепкого кофе, его уединение нагло потревожили. Появился Сева.

– Только быстро. У меня до хрена забот, – предупредил Андрей.

– Могу помочь, – заискивающе улыбнулся бывший партнер.

– Слушай, Сев, мы вроде обо всем договорились, ты сам сказал, что претензий не имеешь.

Севка по-хозяйски развалился в кресле, и оно скрипнуло под ним будто протестующе.

– Какие могут быть претензии, мы ж не первый год друг друга знаем.

– Вот и ладненько. А то меня совесть замучила из-за нашей ссоры.

– Ты шутишь, – усмехнулся Сева.

– Вовсе нет.

– Тогда… может, забудем все, что было.

– Уже забыли.

– Значит, я могу вернуться?

– Нет.

– Почему? – озадаченно спросил Севка.

– Потому что ты начал терять грань. Сначала ты теряешь грань – потом голову. Я предпочитаю вести дела по-другому.

– Дела хочешь вести по-другому, но деньги любишь так же, как и я, – раздосадовано сказал друг и сжал тонкие губы.

– Я когда-нибудь говорил, что люблю деньги? Считать деньги смыслом жизни…

– Это – что? – нервно перебил Сева.