Единокровные

– Ты, знаешь, я к тебе все больше и больше привязываюсь, – Алекс снимает у себя с головы запутавшуюся в волосах вермишель.

– Да я уж вижу, чай не каменная, – и девочка обнимает Алекса и целует его в щеку.

Алекс зажмуривает от счастья глаза и по щеке пробегает слеза. Он улыбается девочке и прижимает ее к себе.

– Что ты хочешь от меня?! Проси, все, что пожелаешь! – просит он.

– Сукин сын! – громко кричит Наташа из-за двери.

– От сукиной дочери слышу! – кричит в ответ возмущенный и покрасневший Алекс.

– Развратник! – кричит Наташа.

– Дура! – отвечает Алекс.

– Сам дурак! – уже тихо отвечает Наташа. Раздаются ее рыдания и торопливый стук каблуков.

– И охота вам ее держать, – вдруг заговорила Маша, – взяли бы и вышвырнули ее!

Я и сама могу вам готовить, стирать и убирать весь дом!

– Ты, что, с ума сошла?! – вспыхнул Алекс, с удивлением разглядывая ее, – или тоже белены объелась?!

– Да, нет, я просто пошутила, – покраснев, улыбнулась девочка.

– Разве так можно шутить, – удрученно покачал головой Алекс

– Ну, честное слово, больше не буду, – девочка прижалась к Алексу, и его лицо сразу умиротворенно разгладилось, а губы растянулись в улыбке.

– Эх, женщины, женщины, и что вы с нами только делаете?! – прошептал он.

Сцена 20.

Утро. Алекс и Сэм играют в теннис на корте, в саду у Алекса, недалеко от дома.

– Ты знаешь, с тех пор, как Маша узнала про мою болезнь, она стала любить меня, почти как дочь, – говорит Алекс, посылая Сэму мяч ракеткой.

– А я думал, как мать, – усмехнулся Сэм, отбивая подачу.

– Зря смеешься, Сэм, – обиженно смотрит на него Алекс, не сумев отбить подачу, – иногда во мне просыпаются такие странные чувства, что я даже никак не могу их выразить словами… Вроде бы она мне чужая, взятая из другого какого-то фантастического мира, и в то же время есть в ней что-то такое, что связывает нас, как родных, и даже, кажется, что это и не любовь, и не жалость, это просто какое-то фантастически необъяснимое чувство, чувство родства, ведь я вырос сиротой и у меня не было родителей и я всегда хотел иметь семью, – Алекс делает подачу.

– По-моему, ты просто относишься к ней как к подрастающей гетере, – Сэм отбивает мяч, – которая тебя заменит и мамку, и няньку, и все остальное, – Сэм с сарказмом улыбается, видя, что Алекс опять упустил его подачу.

– И почему я так люблю тебя, и ненавижу, Сэм?! – удивляется сам себе Алекс.

– Потому что я говорю тебе одну только правду…

Постепенно камера перемещается от них на девочку, которая скрывается за кустами и настороженно слушает их, покусывая свои нестриженные ногти.

– Все-таки иногда, Сэм, мне кажется, что ты, как и Наташа, ревнуешь меня к ней.

– Какой ты все-таки самовлюбленный, Алекс, – грустно смотрит на Алекса Сэм, – ты живешь, и ничего не видишь кроме себя любимого!

– Так ты что, тоже ее любишь, что ли?!

– Да, но не так, как ты! Поверь, Алекс, ты привык любить только те вещи, которыми ты обладаешь, а я наоборот, дорожу только теми вещами, которых у меня нет! К тому же я тоже сирота, и мне гораздо легче ее понять, чем тебе, и вообще, мне кажется, что из-за этой девочки ты испортишь жизнь и ей, и Наташе, и даже может быть и мне, – Сэм бросает ракетку к ногам Алекса.

– И если бы я тебя не знал так долго, и не дружил с тобой, то, может быть, давно бы уже с тобою расстался!

– Очень жаль это слышать, – развел руками Алекс.

– Мне тоже, – вздохнул Сэм, – впрочем, заранее прошу простить меня за эту раздражительность, и позволь тебя покинуть, хотя бы на денек, очень хочу побыть один. Что-то уже старею!

– И ты меня извини, – неловко улыбнулся Алекс и, подобрав с травы ракетки, кивнул на прощание Сэму и пошел к дому.

Сэм идет по аллее к машине. У его белого «мерса» стоит девочка. Она смотрит ему в глаза и улыбается, и тут же стыдливо опускает перед ним голову.

– Хочешь поехать со мной? – неожиданно предлагает ей Сэм.

– Нет, – усмехается девочка и отступает от него на шаг.

– Что, никак не можешь обойтись без своего покровителя?!

– Да пошел ты, говно на палочке, – девочка бросает на него презрительный взгляд.

– Значит, ты все-таки любишь его, – криво улыбается Сэм.

– Не твое собачье дело, – хмурится девочка.

– Значит, уже влюбилась в него, – смеется Сэм, – может, тебе еще замуж выйти за него хочется?!

– Да, он просто любит меня как человек, как приемный отец, – кричит девочка и, подобрав с дороги камень, кидает его в белый «мерс». Правая фара разбивается на осколки, и девочка убегает в заросли сада.

– Ну, сучка, я тебе еще отомщу, – Сэм со злобой разглядывает разбитую фару, потом садится в машину и уезжает.

Сцена 21.

Алекс сидит в кресле на веранде и читает газету. Входит Наташа.

– Нет, я так больше не могу, – говорит она, – я, наверное, скоро с ума сойду!

– В чем дело? – Алекс с тревогой складывает газету.

– Она только что разбила Сэму машину.

– И как сильно?! – Алекс старается выглядеть невозмутимо.

– Не знаю. Я слышала только звон стекла, и ее крики, а еще шум отъезжающей машины.

– Н-да, придется ему возместить ущерб, – тяжело вздыхает Алекс и настороженно вглядывается в окно.