Единорог

Эффингэм смотрел на большую бьющуюся рыбу с жалостью и отвращением. Она была совсем живой. Пип за голову вытащил ее из сачка, освободил лесу и, прежде чем Эффингэм успел отвернуться, убил форель, положив большой палец ей в рот и сломав спину быстрым движением руки. Такой мгновенный переход, такая ужасная тайна. Эффингэм сел на камень, ощущая дурноту.

Пип промок и перепачкался грязью почти до пояса. Лицо его сияло, а влажные волосы прилипли к маленькой круглой голове. Он начал стаскивать болотные сапоги, обнажая темные хлопчатобумажные брюки, прилипшие к ногам. Он казался длинным, тонким, коричневатым водяным эльфом.

-- Ну, мне уже больше не повезет сегодня. -- Он согнулся около серебристой мертвой форели, лежавшей между ними на траве, и погладил ее. -О чем ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, Эффи?

Эффингэм, сгорбившийся над форелью и печально ее раз глядывавший, резко выпрямился. Пип стоял почти на коленях. Экзальтация перешла в веселое, возбужденное, поддразнивающее выражение. Небо позади него становилось золотистым.

-- Все, -- сказал Эффингэм, настороженный и остро чувствующий переменчивое настроение Пипа. -- Но прежде всего о Скоттоу. Я nikogda не мог понять его роли здесь. Может, ты сможешь рассказать мне.

Пип покачивался на каблуках, а затем опустился на траву, одна его рука легла на мертвую рыбу. Он смотрел в сторону от Эффингэма, на пруд, вновь ставший тихим и спокойным после недавней неистовой погони. Снова поднимались на поверхность форели.

-- Ханна никогда не говорила с тобой о Джералде?

-- Нет. Я никогда не спрашивал.

-- Забавный ты парень, Эффи. Интересно, почему я никогда не хотел поговорить с тобой? Что ж, на это есть свои причины. Я расскажу тебе немного о Джералде, если хочешь. От этого не будет вреда. Джералд не совсем обычный, знаешь как это бывает?

-- Гомосексуалист? Да. Кажется, я предполагал, что Джералд может оказаться кем-то подобным, -- медленно произнес Эффингэм, хотя он никогда так не думал. Из-за какого-то сверхъестественного уважения к Ханне у него не было никаких определенных мыслей о Джералде.

-- Джералд местный парень, ты знаешь это. Он и Питер Крен- Смит ровесники и хорошо знали друг друга еще детьми, когда отец Питера, брат матери Ханны, приезжал в Гэйз поохотиться. Затем, когда они выросли, Джералд уехал, получил кое-какое образование и приобрел новое произношение. Была ли это идея Питера, я не знаю. Возможно. Во всяком случае, сразу же после женитьбы Питера Джералд был опять по соседству, и Питер поселил его в коттедже в имении, дав ему какую-то неопределенную должность.

Пип помолчал, все еще глядя на пруд. Золотистый свет сгустился, очерчивая его голову на фоне обращенного к морю неба. Теперь он помрачнел и напрягся, словно удивляясь тем эмоциям, которые пробудили в нем его собственные слова. Он продолжил тихо, как будто про себя:

-- Я думаю, Джералд и Питер всегда были очень привязаны друг к другу, если можно назвать их отношения привязанностью. Во всяком случае, одержимы друг другом. Видишь ли, Питер был таким же. Не знаю, почему я говорю о нем в прошедшем времени, -- наверное, выдаю желаемое за действительное. Да, Питер тоже необычный. Хотя он, конечно, бегает и за женщинами тоже. Inter alia (Между прочим (лат. ), несомненно. Это было наименьшее, что Ханне пришлось вытерпеть. -- Он снова замолчал, и глаза его задумчиво расширились.

-- Так или иначе, женитьба Питера не прервала его отношений с Джералдом, хотя он, конечно, скрывал это от Ханны. Отношение Питера к Джералду в то время напоминало сексуальный феодализм. Джералд был его человеком, его слугой, его рабом. И он подстрекал Ханну и всех остальных, насколько я помню, обращаться с Джералдом как со слугой, даже слегка пинать его. Разумеется, все это было частью игры, от которой оба они получали огромное удовольствие. Затем два события произошли более или менее од новременно: я полюбил Ханну, а Питер влюбился в американского парня по имени Сэнди Шапиро.

-- Я слышал это имя, -- сказал Эффингэм, -- он художник, не так ли? Живет в Нью-Йорке. А Питер все еще?..

-- Я не знаю, -- ответил Пии. -- Во всяком случае, Питер был без ума от этого красивого мальчика, а Джералд сходил с ума от ревности. Джералд всегда по-холопски заискивал перед Ханной, понимаешь, это было тоже частью игры. А затем, когда мы с Ханной... Джералд помогал нам.

-- Джералд помогал тебе и Ханне? Из ревности? Но каким образом помогал?

-- Вполне естественно, Ханна сама ввела его в курс дела. Видишь ли, она так привыкла обращаться с ним как со слугой, она ведь тоже наполовину феодалка. Ханна чуть не раздевалась в его присутствии, она считала его совершенно домашней прислугой. А он был очень полезен -- передавал письма, организовывал встречи и в конце концов выдал нас Питеру.

-- О Боже! -- воскликнул Эффингэм. -- Я часто думал... извини...

-- Как мы могли быть такими дураками, чтобы нас обнаружили подобным образом? Да. Это был Джералд.