Единственная

— Нет, прошу вас ничего не говорить Слоун, — прервал ее Джордан. — Понимаете, мне хотелось сделать ей сюрприз. Вы можете дать мне ее нынешний адрес?

Слоун взглянула на часы: пятнадцать минут двенадцатого, скоро аэропорт, она успевает на рейс — самолет улетит через полчаса. Жаль, что не улетела накануне… Опять она делает что-то не то? Да нет, все ее переживания гроша ломаного не стоят. Тоже мне — проблема! Вот если в порту затеряется багаж — это действительно неприятно.

«Книжное турне» — а может, зря она рвется Бог знает куда и зачем.

Нет, милочка. Это для новой работы, для новой жизни… А если ты не долетишь до Майами?

Вдруг в самолете окажутся террористы, которые завернут его на Кубу? Хотя почему-то уже много лет террористы предпочитают летать не на Кубу, а с Кубы.

Слоун не сразу сообразила, занятая своими мыслями, что уже приехала в аэропорт.

Носильщик выгружал ее вещи из машины, Слоун рассеянно смотрела на него. Она не заметила человека, который сел на заднее сиденье стоявшего рядом такси. Джордан Филлипс, — а это был он, — тоже не заметил Слоун.

Сент-Луис, сентябрь 1986

Слоун стояла у окна своего номера в отеле и видела внизу море огней — это главная улица Сент-Луиса. Мысли ее витали далеко — в который раз прокручивала она в памяти события сегодняшнего дня, бесконечные теле- и радиоинтервью, которые она давала. Завтра предстоит такая же круговерть: посещение книжного отдела в Сент-Луис-Сентр, интервью местному литературному журналу, — а потом полет в Даллас, следующий город в ее маршруте.

Конечно, нет особой необходимости — сразу же после посещения книжной лавки, здесь, в Сент-Луисе — бросаться в аэропорт и нестись в Даллас.

У нее есть немного времени, чтобы отдохнуть и прийти в себя. Хотя, с другой стороны, такая роскошь, как свободное время, сейчас не очень радовала Слоун: снова настигнут мысли, от которых она бежала, хотела избавиться.

Слоун поморщилась: к сожалению, от себя не убежишь, — так же поморщилось и ее отражение в стекле. Интересно, где сейчас Джордан, что делает, кто с ним рядом… Опять, Господи, опять! Прекрати думать о нем! Пойми — тебе совершенно безразлично, кто с ним! Воспоминания о Довилле, тем более об Онфлере — прекрасны, но что с того?! Это всего лишь воспоминания — не ее нынешняя жизнь.

Слоун пристально изучала свое отражение в зеркале: да, вот они, неумолимые приметы ее возраста. Тоненькие, пока почти незаметные ниточки у глаз, морщинки у рта, со временем они становятся все глубже. Раньше, до встречи с Джорданом, подобные соображения не приходили ей в голову, а сейчас…

На Слоун накатило чувство полного одиночества, тоски. С Кейт она не разговаривала почти неделю — с тех самых пор, как уехала. Да, наверно, Кейт и нет в Штатах, она с мужем в Англии, куда собиралась сразу после ее отъезда. Адриена на конференции, а о Габи Слоун ничего не слышала со времен Довилля. Хотя Эмма по телефону сказала, что дома ее, Слоун, ждут два письма — «кажется, от Габи». О, Господи, как мало людей на свете по-настоящему ей близких — хватит пальцев одной руки, чтобы подсчитать их. Даже собственный сын, ее чудный Тревис, избегает разговоров, ограничиваясь обычным своим: «Ничего, все в порядке, мама». Ну что ж, сын растет, у него появляется своя жизнь, а он так на нее похож — не любит открывать душу. Но действительно ли его «все нормально» — это все в порядке, а не наоборот? Как сейчас у нее…

Тщательно одетая, она сидела в книжном магазине. Юбка из черного шелка, темно-вишневая блузка и такого же цвета огромная широкополая шляпа — все эффектно и идет ей. Сегодня день на редкость удачен. Книжный магазин заполнился сразу после открытия, торговля шла бойко до конца рабочего дня. Слоун нашла здесь много книг знакомых авторов — ее мнение о них, правда, невысокое. К огромному своему удовольствию, Слоун еще раз убедилась, что ее книги пользуются тут большим спросом.

— Мы продали уже шестьдесят экземпляров, — хвалился директор магазина.

Она оставляла автографы на книжках, которые подкладывали ей. «Будьте добры — еще» и складывали стопками на столе.

— Если мы и дальше поработаем так, то мигом распродадим все, что написала Слоун Дрисколл.

Слоун устало улыбнулась и спросила:

— Но у нас осталось меньше часа, вы думаете — успеем?

В ответ он улыбнулся:

— Пока все идет как надо.

Они прошли в торговый зал. Две женщины спешили навстречу ей, приветливо улыбаясь. Слоун надписала им книги, успела сказать что-то приятное. За ними — еще две покупательницы и — еще пара.

Слоун покосилась на часы: «Слава Богу, скоро все кончится. Если еще подойдет кто-нибудь, у меня отвалится рука и язык будет заплетаться».

И тут же перед Слоун оказалась очередная книга. Вконец измученная, она тем не менее любезно улыбалась. Подняла голову, чтобы посмотреть на очередного своего почитателя, и крик изумления и радости вырвался из ее груди. Кровь громко застучала в висках. Джордан!

А Джордан был доволен произведенным эффектом.

— Ну, здравствуй, дорогая…

— Джордан! А я думала, ты в Аргентине… — только и смогла прошептать Слоун.