Единственная для Сурового

Вены на крепкой, мощной шее мужчины сильно вздулись, пульсируя под смуглой кожей. Его профиль был резкий и грубый, состоящий из ломаных штрихов, а ещё эта короткая, но густая борода…

Он пугал меня своими габаритами. Если бы я имела привычку давать людям прозвища, то называла бы его «бугай». Пожалуй, я бы не хотела встречаться с ним в тесном переулке даже при свете дня, не говоря уже о позднем вечере.

– Мне стоит замолчать. Но я всё же скажу. Вы ни во что меня не ставите. Навесили обидные ярлыки и даже не говорите, в чём дело. Более того, вы держали меня в плену, в холодном подвале. Я словно совершила серьёзное преступление, а вы возомнили себя судьёй и тюремщиком в одном лице! Но я не давала вам повода думать так о себе.

– Всё сказала? – уточнил мёртвым голосом Руслан.

Он снова ухмыльнулся, как будто только это и умел делать, а я замолчала и решила больше ни слова не говорить этому человеку, упрямому, как осёл, и слепому, словно крот! Всеми этими лестными сравнениями я наградила его лишь мысленно, к сожалению. Обычно я старалась не думать о людях плохо и в каждом человеке стремилась разглядеть хорошее.

Я пыталась и на Руслана посмотреть с положительной, а не с отрицательной стороны. Но к сожалению, неприязнь к пленителю и грубияну была сильнее моих благих намерений. Я сдалась, сделав для себя вывод, что испытываю сильную антипатию к этому мужчине.

– Что, поток красноречия, иссяк? – поддел меня.

Я ничего на это не ответила, лишь крепче сжала губы. Тогда Руслан начал говорить сам. Мне кажется, он вообще был очень деятельным, говорливым и непоседливым человеком. Очень активным и не привыкшим сидеть без дела.

– А теперь послушай меня, святоша. Говоришь, ты не в курсе происходящего? Хорошо! Я освежу твою память. Не так давно ты работала у Сурового в ювелирке. И в день аварии её обчистили. Вот это совпадение, да? Это был санитарный день. Магазин всегда закрывали раз в месяц.

Меньше чем минуту назад я решила молчать, но когда на меня начали так нагло клеветать, я не выдержала:

– Причём здесь я?! Сейчас я там не работаю, как вы сами сказали! – спросила с возмущением.

– Притом, что коды доступа не менялись. Их кто-то слил.

– Это была не я.

– Не отпирайся, девочка. Я видел распечатку твоих сообщений…

– О ком вы говорите?! О чём… Мой телефон чист.

– Разумеется. Ты сразу удалила смс. Неужели ты не подумала, что мы проверим всё досконально и вытащим эти сведения из данных сотового оператора? Или ты просто посчитала всех глупее себя? Так вот, ошибочка вышла. Может быть, и с аварией ты подсуетилась!

– Этого не может быть… Это ошибка! Какая-то ошибка!

– Тебя, можно сказать, поймали с поличным, девочка. Была бы на то моя воля, я бы тебя своими руками…

Руслан сжал пальцы на руле до побелевших костяшек. Мороз пронёсся по моей коже. Его жест был красноречивее всяких слов! Он бы скрутил мне шею, не раздумывая.

– Но решать не мне.

– Значит, Суровый жив?! Он пришёл в себя?! Что с ним?!

Я с отчаянием посмотрела на Руслана, желая, чтобы он сказал хоть что-нибудь, поделился крохами сведений об отце моего ребёнка. Но мучитель лишь растянул губы в улыбке.

«Решать не мне…» – сказал Руслан.

Возможно, его слова можно растолковать, как то, что Суровый жив. Или у этого пугающего человека был и другой соратник, и они вместе хотели решить мою судьбу?!

Я не знала, чего ожидать. И внезапно подумала, что в неведении тоже есть своя прелесть.

Пока ты точно не знаешь, что тебя ждёт, всегда надеешься на лучшее. Так же, как и с Суровым. Авария была очень страшной, а ещё этот мощный взрыв, от которого даже задрожала земля под ногами…

Шансов было мало. Но когда я думала о Суровом, я всегда думала, что он жив. Потому что пока есть надежда, для меня он жив.

Глава 3

Несмотря на все заверения Руслана о том, что процедура определения отцовства проходит не так, как я знала по бородатым слухам, я испытывала чрезвычайное волнение. Я не волновалась за результаты теста. Потому что Суровый был моим первым и единственным мужчиной. Кроме него у меня никого не было. Так что ошибки быть не должно.

Я переживала, вдруг Руслан лишь для отвода глаз сказал, что процедура безобидная и безболезненная? Чем ближе становилось здание центра лаборатории генетической экспертизы, тем сильнее нарастала моя тревога. Ситуация осложнялась тем, что у меня отобрали телефон. Я была лишена средства связи и доступа к сети. Не имела на руках ничего, что могло бы опровергнуть мои глубинные страхи или подтвердить их. На мгновение в моей голове промелькнула идея побега. Я начала пристальнее оглядываться по сторонам.

Подумать только… Я на самом деле хотела запланировать побег! В глубине души я понимала, что все мои попытки будут обречены на провал. Перевес силы, быстроты и ловкости на стороне Руслана. Он легко сможет перехватить меня. Но даже если предположить, что мне удастся вывернуться и ускользнуть от него, что меня ждёт?