Единственная для темного эльфа 3 (СИ)

— Мари, меня не должно быть здесь, — замотала головой, сползая с кровати. Снова в замке, снова в неволе! Все заново, теперь точно не уйти.

— Ошибаешься, — женский голос за спиной проявил непривычную стойкость. Вслед за этим, мое запястье оказалось схвачено рукой подруги. — Ты должна быть здесь, как никто другой.

Обернулась, готовая выпалить нечто хлесткое и несдержанное, но, увидев волнение в зеленых глазах Мари, сразу сдулась, долго выпуская воздух из легких. Я раздражена и зла, но это не повод, чтобы на ней срываться. Вот попадется мне сейчас под руку эта зараза рогатая, не посмотрю, даже если еще будет в драконьей чешуе.

— Он извелся весь, пока тебя не было… — прошептала она, пытаясь улыбнуться, но на глазах предательски выступили слезы. — С ума сходил, не зная, где ты. Не спал ночами, бросая все силы на твои поиски, Ая. Жертвовал своим сном и здоровьем, чтобы найти способ спасти тебя, когда тебе грозила смертельная опасность…

В груди стало тесно дышать. Знаю. Знаю, потому что наша связь никуда не делась и для меня Гер также важен, как и я для него. Жизненно необходимо, чтобы с ним все было хорошо.

Однако я с горечью, почти исподлобья посмотрела на подругу:

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Ты нужна ему, — снова неясная сталь и широко распахнутые глаза. Снова слепая жертвенность и безволие!

— Хватит, Мари! — вырвала руку и сделала несколько шагов назад, чтобы выдержать дистанцию. В груди огнем обожгло от услышанного, да сколько можно?! — Что делаешь ты, чтобы быть счастливой с любимым?! Ты вообще понимаешь, на что меня толкаешь?!

— Перед народом…

— Геррион далеко не такой беззащитный, как ты считаешь, — не дала ей закончить мысль, дабы не слушать очередное заверение, как важна эрлина для дракона.

В этот момент меня как никогда поразило стремление этой эльфийки делать абсолютно все на благо возлюбленного. Кажется, если бы Геру потребовалось ее еще бьющееся сердце, она бы без раздумий и сожалений вырвала его для него.

С другой стороны, злясь на нее, неосознанно я упрекнула и саму себя: как я могу бранить ее, если ради Фаля готова на все? Прикрыть от смертельной атаки собственным телом, скрыться от него далеко-далеко, чтобы никто ему не угрожал, отдать все, что имею — цены стираются, когда на кону его безопасность.

Я сама хочу для Гера только лучшего. Только неужели эти двое сами еще не поняли, что для них «лучшее»? Когда-нибудь ее терпение и покорность треснут, и одним богам известно, чего это будет стоить самой Мари.

— Раз за разом ты подталкивала нас друг к другу, размышляла о божественной связи, сама мечтала об истинной любви, — негромко заговорила я, видя, как на глазах подруги собираются слезы, но не желая быть мягче. Сейчас или никогда. — Мари, а ты представляла жизнь после? Представь себе картину: прекрасный правитель с потухшими глазами на троне. Всегда один. За его плечами эрлина, как символ власти, но счастья у него нет. Он служит народу, но сам ради его благополучия жертвует самым дорогим!..

— Ты не понимаешь… — эльфийка замотала головой, зажмуриваясь. Отступила, руками дернулась в попытке поднять, но замерла. Губами только шевелила одну и ту же фразу, пока я продолжала:

— Такой судьбы ты ему хочешь? Тебя он интересует только как правитель, Мари? — склонила голову, делая шаг ближе к блондинке. От собственной холодности кровь застывала, но боль от впившихся ногтей в ладони при сжатых кулаках отрезвляла. — Плевать, каково ему будет. Главное, престол сохранить за его спиной, верно? А если у него есть мечты? Такие, о каких нельзя поведать кому постороннему? Тоже до звезды! Мечтать императору вредно! Он же должен быть реалистом. А любовь? Любовь, Мари?.. Нет, не отворачивайся! Как думаешь, Гера заслужил хоть немного нормальной простой искренней любви без всяких там божественных заморочек?

К концу пламенной речи едва не сбилось дыхание, настолько эмоции поджигали кровь. Однако запал с поля боя еще не угас до конца и, казалось, если слова будут пустыми, я была готова встряхнуть Мариэль за плечи. Только этого не понадобилось — красавица резко развернулась ко мне лицом, от чего юбки взметнулись, а по щекам ее катились крупные хрустальные слезы.

— Да! — вырвалось первым из ее уст. — Да, Ая! Я забочусь о нем, как могу, но я так слаба… — первый громкий всхлип не заставил себя долго ждать. — Слаба перед этим чувством! Я готова всем пожертвовать, принести для него любую жертву, но не могу отказаться. Не могу заставить себя его забыть. Не смогла и тогда…

Тонкие пальцы все-таки впились в сложную прическу, стоило рукам взметнуться вверх. Дрожь по телу стала заметной. Мне не нравилось ее состояние, но нам давно пора было поговорить откровенно. Скоро ситуация может зайти так далеко, что разгрести последствия будет практически невозможно без жертв.

Что-то внутри перемкнуло и с тяжким стоном я первая сделала шаг к подруге, чтобы обнять ее. Не могу. Не могу видеть, когда она так плачет. Блин…