Единственная для визиря

Они позавтракали тем, что Амлон взяла с собой, а дракс летел, не зная отдыха. Он словно сам стремился улететь как можно дальше от ненавистной страны. Амлон поглядела вниз и схватилась за Эмета. Голова внезапно закружилась. Внизу было море, куда ни глянь. Пугающее своими глубинами. Море. Она помнила, как её везли в Ирхан на корабле. Значит ли это, что скоро они будут дома?

Они старались не говорить ни о чём. То Эмет, то она дремали. А ещё она чувствовала, как тяжело её супругу. Что-то было не так, но она не могла понять, что именно.

Наконец, их путешествие подошло к концу. Амлон поняла это, когда посмотрела вниз и едва не задохнулась от счастья, увидев знакомые места.

– Эмет!

– Я вижу, – ответил он тихо. И в голосе была боль, такая же, как в Ирхане. Может быть, время излечит его. Амлон не знала, но сжала губы, стараясь не заплакать. Они вернулись домой, только почему же так больно на сердце?

Далин нашёл небольшое пустынное плато, совсем недалеко от её родной деревушки и начал снижение. Через несколько минут они уже стояли на родной земле. После палящего солнца Ирхана, здесь было холодно. Амлон неверяще осмотрелась вокруг. Дом. Такой родной. Она вернулась домой. Они вырвались.

Она обернулась, ища глазами Эмета. Он упал на колени и прижался лбом к родной земле. Так они и стояли, а солнце клонилось к закату.

Глава 19

– Эмет, пойдём, – наконец сказала Амлон.

– Я больше не Эмет, – он покачал головой. Встал, выпрямился и улыбнулся, робко и чуть несмело. – Я – Дарин.

– Да, – кивнула она. И добавила тихо. – Я хотела навестить знакомых, узнать, жива ли мама.

– Хорошо, пойдём.

Прогулка до деревни показалась ей лёгкой разминкой. Всё было такое новое и непривычное и в то же время странно знакомое. Амлон вздохнула. После Ирхана ей придётся заново привыкать к родной стране.

Родная деревушка встретила её не запустением и пеплом пожарища, как она боялась, а новыми добротными домами. Вечерело. Амлон примерно помнила, где стоял их дом. Но сейчас всё так неуловимо изменилось. Она шла по деревне, всматриваясь в очертания домов. Она помнила эти дома горящими, но сейчас всё было отстроено заново. Вдруг на мгновенье открылась дверь одного из ближайших домов, выпуская стройную и ещё молодую женщину и Амлон схватилась за руку Дарина. А потом вдруг несмело шагнула вперёд.

– Мама!

– Амлон? – Женщина неверяще всмотрелась в темноту, а потом бросилась к ней и обняла. – Девочка моя! Ты живая! Где ты была столько лет? Пойдём домой, ты всё мне расскажешь.

Дарин стоял в темноте. Она, наверное, не видела его.

– Мама, – тихо и робко сказала Амлон. – Я не одна. Это мой муж, Дарин.

Он вышел из тени и встал рядом с ней. Мама молчала. Амлон подняла голову и увидела, как опустила глаза мама. Ну конечно, она, наверное, разглядела и её остриженые волосы и ирханскую одежду на них обоих. Молчание затягивалось. Матушка прятала глаза.

Вдруг дверь распахнулась, пропуская высокого мужчину, за спинами которого прятались двое мальчиков. Значит, её братья тоже выжили. А мужчина? Затеплившаяся было надежда, тут же развеялась, стоило ему заговорить. Это не отец.

– Мина, кто это?

– Это… – мама замялась, словно стыдилась, – это вернулась моя дочь.

Мужчина нахмурился, оглядел её, перевёл взгляд на Дарина и неприязненно усмехнулся, но промолчал.

– Время позднее, Раст, может они останутся у нас? – Мама подняла глаза на мужчину, словно спрашивая позволения, но мужчина молчал, оставляя матушку решать самой.

– Спасибо мама, мы пойдём. Я была рада тебя видеть, – Кивнула матери Амлон, развернулась и пошла прочь из деревни, потянув Дарина за собой. И только отойдя на достаточное расстояние, так чтобы её не было слышно, она разрыдалась.

Она вовсе не так представляла себе встречу с матерью. Наверное, надо радоваться, что они с братьями выжили. Но… Радоваться не получалось. Словно из неё вытащили стержень.

– Тише, родная, тише. – Дарин гладил её по волосам. – Я с тобой.

Амлон успокоилась. И встал вопрос, что им делать. У них было золото. Лететь в гостиницу ночевать и ужинать? Живот сводило от голода. У неё была мысль. Выйдет или нет, она не знала, но стоило попробовать.

– Пойдём, – решительно сказала она. Она пойдёт в храм и попросит приюта. Священник не должен отказать.

Они шли молча, почти в темноте. Но она и с закрытыми глазами могла вспомнить дорогу к храму. Сколько раз во сне в ненавистном Ирхане она бродила по этим тропинкам и просыпалась от привкуса слёз.

– Амлон!

– Да, – она обернулась. В темноте не было видно Дарина, но она чувствовала, что он здесь.

– Твои родные не хотят тебя принимать из-за меня, – Он говорил тихо и в голосе чувствовалась такая боль, что хотелось шагнуть ближе и утешить. Но мужчины не любят когда их жалеют, поэтому она молчала. А Дарин собрался с силами и договорил. – Мы больше не в Ирхане. Это всё было мороком. У тебя есть возможность вернуться к родным, если меня не будет рядом. Если ты хочешь, я исчезну из твоей жизни.

И повисла звенящая тишина, которую нарушало только пение птиц.

Амлон шагнула вперёд, к Дарину, дотронулась рукой до его лица, потом прижалась к нему.