Единственная, или Семь невест принца Эндрю

— Входите, — раздалось изнутри.

Крайс сидел за письменным столом над бумагами. Сочиняет очередные сомнительные договора? Встретил Глашу ироничной улыбкой:

— Одиннадцатый час. Вообще‑то, по расписанию у невест принца уже отбой.

— Расписание, насколько я поняла, действует с завтрашнего дня, а завтра пока не наступило, — парировала Глафира.

— Логично, — быстро согласился Крайс, и Глаша поздравила себя с первой маленькой победой.

— Догадываюсь о причине вашего визита, — сказал хромейстер многозначительно и жестом пригласил присаживаться.

— Неужели? — Глаша заняла одно из кресел рядом со столом.

— Всё‑таки решили воспользоваться предложенной помощью?

— Отнюдь. Пришла обсудить с вами некоторые юридические аспекты договора, с которым согласилась, как вы выразились, «условно добровольно».

— Слушаю, — ироничное выражение на лице Крайса сменилось удивлённым. Значит, Глафира на правильном пути.

— В пункте 2.4 раздела «Обязанности сторон» чёрным по белому написано, что организаторы конкурсов гарантируют безопасность невест во время состязаний.

— Раз чёрным по белому — значит, гарантируем, — согласился Крайс. По лицу снова скользнула ироничная улыбка.

— О какой безопасности может идти речь, когда первый же конкурс грозит оставить половину девушек со сломанными шеями? — пошла в наступление Глаша.

— Вы сильно сгущаете краски. Конкурс безопасный.

— Скачки на диких животных вы считаете безопасными? — постаралась вложить во фразу побольше драматизма Глафира.

— Почему на диких? Зебры — милые покладистые создания. У нас, в Дарлите, давно одомашнены. Детей на них катают.

— Детей? — теперь пришла очередь удивиться Глаше. — Получается, никакого экстрима в предстоящем конкурсе нет?

— Хотите экстрима? — приподняв бровь, вкрадчиво поинтересовался Крайс.

Глашу добил и сам вопрос, и интонация, с какой он был произнесён. Вместо ответа она вновь пошла в наступление:

— И как только принц доверил вам проведение конкурсов? Скачки на зебрах! Надо ж было такое придумать! Для чего будущей супруге престолонаследника умение гарцевать на непарнокопытном? По‑моему, в списке качеств, которыми должна обладать идеальная невеста, способность оседлать зебру должна находиться на последних позициях.

Крайс выдержал напор Глаши с королевским спокойствием и, когда пламенная речь была завершена, с любопытством поинтересовался:

— А какие качества, по‑вашему, должны быть на первых позициях? Какой должна быть идеальная невеста принца?

Хороший вопрос. Как раз сегодня за ужином девушки искали на него ответ.

— Умная, красивая, в хорошей физической форме, знающая придворный этикет и способная родить здоровых детей, — выдала Глаша коллективный портрет идеальной невесты, составленный совместными усилиями претенденток. — Ах, да, ещё и обладающая способностями к магии.

— Думаете, одна девушка может совместить в себе все эти качества? — усмехнулся Крайс. И не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, добавил: — В любом случае, мне нравится ваш список. Предположим, принц доверил бы вам проведение одного из конкурсов для невест, каков бы он был?

— Ну, уж точно не скачки на зебрах.

— А хотите я договорюсь с Эндрю, чтобы один из конкурсов прошёл по предложенному вами сценарию? — в глазах Крайса вспыхнули лукавые искорки.

— А давайте, — не задумываясь, ответила Глаша. Её на слабо не возьмёшь.

— Хорошо. Завтра узнаете, согласился ли Эндрю.

Не очень‑то Глафира обольстилась перспективой — была уверена: Крайс просто дразнит её. Не будет он такое предлагать принцу, а если и будет, то тот никогда не согласится.

— Только у меня есть одно условие, — начал Крайс.

Ну, вот он и подвох.

— Какое?

— Выполните моё желание.

Не успела Глаша нахмуриться, Крайс добавил с улыбкой:

— Безобидное.

— Ещё чего, — на всякий случай ответила Глаша, хотя почувствовала резкий приступ любопытства: какое такое безобидное желание есть у Крайса.

— Вы с Земли. Вам будет очень легко его исполнить.

Кончики пальцев стало покалывать, до того захотелось узнать, что хромейстер имеет в виду.

— Сыграйте мне на музыкальном инструменте.

Глафира опешила. Нет, желание хоть и странное, но действительно безобидное. Однако какое отношение Глаша имеет к музыкальным инструментам?

— Я не умею, — чистосердечно призналась она.

Глафира была редким меломаном. В её коллекции насчитывались сотни альбомов самых разных стилей. Но всё это великолепие было предназначено только чтобы слушать. Играть Глаша не умела и даже никогда не пробовала, если не считать выученных в подростковом возрасте трёх аккордов на гитаре. Хотя если Крайс имеет в виду здешнюю «гладильную доску», то, пожалуй, Глафира смогла бы побарабанить молоточками, как это делали парни в голубых камзолах.

— Не умеете? — недоверчиво переспросил Крайс. — Хоть я и недолго был в гостях в вашем мире, мне показалось, у вас все поголовно умеют играть на этом музыкальном инструменте.

Значит, речь не про «гладильную доску», а про какой‑то нормальный земной музыкальный инструмент. Тогда у Крайса точно нет шансов услышать его первозданное звучание.

— Я выменял его у одного из ваших, но как извлекать звуки, не пойму.