Единственная, или Семь невест принца Эндрю

На самом деле Глафира давно сгорала от любопытства узнать, чей всё же ребёнок перед ней. Но пыталась себя убедить, что ей совершенно всё равно.

– Мне нельзя говорить, – хитро улыбнулась Лаймиетта.

Понятно: девочку попросили молчать, чтобы усложнить конкурсанткам жизнь. Одно дело нянчиться с дочкой инструктора по фитнесу или массовика-затейника и совсем другое дело – с принцессой.

Ну и ладно, Глафира тоже умеет хитрить.

– Говорить нельзя, а кивать можно? – невинно поинтересовалась Глаша.

– Головой можно. Про голову мне ничего не запрещали, – рассмеялась малышка.

– Тогда поиграем в такую игру: я задаю вопрос, а ты киваешь, если ответ да, или качаешь головкой из стороны в сторону, если нет.

– Ладно.

– Твоего папу зовут Крайс?

Лаймиетта отрицательно покачала головой. И почему сразу от сердца отлегло? Эх, всё-таки, похоже, Глафира увлеклась этим улыбчивым любителем земной музыки. Решив обдумать эту тревожную мысль позже, Глаша продолжила игру:

– Твоего папу зовут Бриус?

Малышка вновь качнула головой. Вот и всё. Родитель Лаймиетты вычислен – методом исключения остаётся король. А значит, перед Глафирой – принцесса. Вообще-то, можно было догадаться об этом и по характеру девчушки. В ней чувствовалось благородство. Озорная, подвижная, неугомонная, но при этом воспитанная и умная. Никаких глупых капризов. Да и вообще, малышка была на редкость милым дитя. Располагала к себе с первой минуты. Глядя на таких крох, начинаешь задумываться о браке и собственных детях. Где-то в глубине души Глафире даже жалко стало, что заставила Лаймиетту заниматься скучным делом. Глаша решила ей немного помочь и между делом продолжила обучать песенке про улыбку.

Песенка малышке понравилась и была исполнена дружным дуэтом несколько раз. После восьмого раза Глафира начала усиленно вспоминать, не знает ли ещё какую-нибудь детскую песенку. Но на ум, как назло, ничего не приходило, кроме «В лесу родилась ёлочка». Ёлка была уж очень не по сезону, поэтому Глафира держалась до последнего. Но, в конце концов, сдалась:

– А давай разучим ещё одну детскую песенку.

– Ладно, – послушно согласилась малышка. – Только давайте сначала споём про неболонда.

Кто такой «неболонда», Глаша поняла не сразу – только когда малышка вновь затянула песню Земфиры. Звучало так самозабвенно. Умиляло, насколько малышка прониклась мелодией, пусть даже не до конца понимая смысл слов.

Глафира, вдохновлённая Лаймиеттой, подхватила:

– …Мне приснилось небо Лондона,

В нём приснился долгий поцелуй,

Мы гуляли там по облакам,

Притворились лондонским дождём…

Когда Глаша развернулась, чтобы пристроить очередную игрушку в шкаф, вдруг заметила, что в дверях, прислонившись к косяку, стоит Крайс. Руки сложены на груди, глаза мечтательно полуприкрыты, на губах улыбка. Глафира страшно смутилась. И давно он здесь стоит?

– Стучаться надо! – свернув глазами, выпалила она.

Упрёк, конечно, был притянут за уши. Наверно, Крайс пришёл сообщить, что время вышло и пора передавать Лаймиетту следующей конкурсантке, и, возможно, даже стучался. Но увлечённые пением девочки не заметили.

– Волшебно, – чуть растягивая гласные, промычал Крайс, никак не реагируя на гневный выпад Глаши.

– Что «волшебно»?! – передразнила она, пытаясь дерзостью прикрыть смущение.

– Небо Лондона и то, что в нём, – пояснил Крайс, ещё больше вгоняя Глашу в краску.

Глафира мучительно подбирала слова в ответ. Спасла появившаяся в дверях официантка с подносом, на котором красовался высокий стакан с оранжевым напитком.

– Морковный фреш, как заказывали, – произнесла она таким торжественно-официальным тоном, как будто принесла минимум каре новозеландского ягнёнка.

Крайс взял стакан и осушил залпом.

– А это ничего, что напиток предназначался ребёнку? – закатив глаза, поинтересовалась Глаша.

– Ничего, – радостно отозвалась Лаймиетта, – терпеть не могу морковный сок.

Глава 25 Страшная сказка

В педагогическом конкурсе был объявлен небольшой перерыв – малышке необходимо было пообедать и немного передохнуть. Девушки-претендентки, обсуждавшие ход соревнования в холле, разошлись по своим делам. Остались только Глафира и Зурим. Они сидели рядышком и потихонечку секретничали. Глаша рассказывала восточной красавице, как провела время с Лаймиеттой и по чьей вине не удалось феерично провалить конкурс. А также давала последние наставления, как вести себя с малышкой, ведь следующей заниматься с девочкой предстояло именно Зурим.

Но вдоволь пошушукаться подругам не дали. В противоположном конце холла продолжения конкурса ожидали Крайс и Бриус. Скрасить это скучное времяпрепровождения решили беседой с девушками. Подошли и бесцеремонно пристроились в соседние кресла.

– Хотите узнать предварительные результаты? – Крайс лукаво поглядел на Глашу. – Лаймиетта назвала девушку, которая лидирует на данный момент. Малышка от неё в полном восторге.

По взгляду и интонации хромейстера догадаться, о ком речь, было несложно.

– Глафира? – предположила Зурим.

– Угу, – кивнул Крайс, продолжая смотреть на Глашу с хитрющей улыбкой.