Единственная любовь. Метка убийцы Богов

―Неужели у вас нет более важных дел? ―с удивлением спросила я ее.

―Более важных нет. Сохранение мира и порядка в Элирии – дело моей жизни. Ты же посвятила свою жизнь мести. Но задумайся о том, кем ты стала на этом пути, что о тебе подумал бы тот, кто любил тебя больше жизни. Он был одним из нас. Он бы не хотел войны. Ты знаешь это.

Она пыталась подступиться ко мне то так, то эдак, продолжала увещевать и угрожать, льстить и хитрить. Поначалу я забавлялась, создавая в ее воображении пугающие картины возможного будущего.

―Допустим, все, чего я хотела – это месть, хаос, и медлила я только по той причине, что надеялась больше выяснить о вас, моих врагах, уничтоживших смысл моей жизни, о ваших способностях, возможностях… слабостях. Думаю, в таком случае, я вряд ли ограничилась бы тем, что поведала эту тайну одному лишь королю. Нет, одновременное распространение информации по всей Лиссанделии, а лучше и по всему миру – вот в чем была бы моя задача. Мирандэль поделилась тайной лишь с королем? Но я не Мирандэль. И мне плевать на власть, которую дает бессмертие. Но я захотела бы лишить этой власти вас, праздных и бессердечных. Что будет, если все люди одновременно закроют от вас свое сознание? А что, если вся энергия человечества будет поделена не между тысячей, а между пятьюдесятью, ста тысячами, полумиллионом Богов? Вот тогда-то и пришел бы конец вашей власти. Мне известно, сколько энергии в год выделяет одна душа. Мне известно, сколько энергии требуется для минимального магического усилия. Чтобы покончить с вашей властью, хватило бы и тридцати тысяч Богов… Но я так никому и не раскрыла вашей тайны. Интересно, почему? ―хищно улыбалась я.

После подобных речей Гезарии стало трудно скрывать свое отвращение ко мне, страх передо мной. Она начала называть меня полным именем, приходить стала еще чаще, а ее угрозы приобрели совсем уж зловещий характер.

И, в конце концов, мне все это надоело.

―Я никому ничего не говорила, не оставляла приказов сообщникам, не задумывала массового распространения тайной информации. Я с самого начала не хотела жертв ни среди людей, ни среди элийцев, как бы я вас ни презирала! Можете выдохнуть. Если бы я хотела что-то сделать, давно сделала бы. Не в моих интересах было лезть на рожон.

Я устала от ее угроз, да и от самих этих посещений устала. И собственная шутка уже начала меня утомлять.

―Твои поступки, Элиалар, говорят об обратном. Ты пыталась раскрыть тайну королю Венсану IV. Подкараулила Бога Ноэля в собственном доме и ранила его. Не строй из себя праведницу, ―холодно воззрилась на меня Гезария.

―Да, пыталась раскрыть тайну Венсану IV, который носит метку «Мудрый государь». Решила, что он сможет употребить это знание во благо народа Лиссанделии. Но он мудро послал меня подальше с моей тайной. И на этом я остановилась. Ноэль ‒ мой старый знакомый, он действовал заодно с Касдэей, пытавшейся убить меня, отвлек Кайэля, и я осталась в тот вечер одна. Да, я решила убить его. Тем не менее, он сумел убедить меня в своей невиновности, я поверила ему и отпустила – можете опросить свидетелей того происшествия. У меня была возможность убить Ноэля, но я отпустила его.

―Ты же знаешь, что Бог Ноэль ‒ один из четверых элийцев, которые захватили тебя и передали суду? И я должна поверить, что ты его отпустила?

―Еще бы я этого не знала, ―я фыркнула. ―Все четверо – мои старые знакомые. Я намного проще, чем вы думаете, и у меня есть совесть. Мне просто доставляло удовольствие пугать вас, но, если честно, эта шутка уже затянулась, да и ваше общество мне надоело. Надеюсь, вы, наконец, оставите меня в покое.

Но она продолжала задавать вопросы, продолжала раз за разом приходить в мою камеру. Не знаю, поверила ли она хоть одному моему слову или пропустила все мимо ушей. Да мне и было как-то все равно. Мне незачем было оправдываться перед ней. Жить мне осталось недолго, чувство удовлетворения, которое приносил мне ее страх, давно иссякло. Так или иначе, скоро меня судят и казнят.

Все закончится. Так или иначе, скоро все закончится.

* * *

В замке повернулся ключ, я села на кровати и приготовилась к очередному допросу. И как самой Гезарии еще не надоели все эти разговоры ни о чем? Конечно, я понимала, какое впечатление произвожу на нее ‒ она так и не перестала ждать от меня подвоха, отчасти из-за моих пугающих речей, отчасти из-за этого чересчур хитрого вида, который всегда был отличительной чертой моей внешности, но никогда не соответствовал моему характеру. Но я, и правда, намного проще, чем все думают. Я не злодейка, не хладнокровная убийца.

Дверь открылась, но вместо Гезарии в нее вошел Нэй, сопровождаемый стражником, и при виде него внутри меня все так и всколыхнулось от радости.

―У вас сорок минут, ―тюремщик вышел из камеры и закрыл за собой дверь.

―Нэй!..