Единственная на всю планету 3

— Тогда начинайте, — согласился министр. — Нечего нам здесь мёрзнуть, да ещё в такой ветер.

— Да, погода испортилась, — сказал Субари. — Всё, сигнал пошёл. Через минуту старт.

Стоявший на заснеженном бетоне списанный истребитель, в котором установили генератор перехода и ещё кое-какую начинку, мгновенно исчез без каких либо внешних эффектов. Только громыхнули упавшие на бетон стойки шасси.

— Пойдёмте посмотрим, — предложил Васильев, и мужчины подошли к тому месту, где только что стоял самолёт.

— Какой гладкий срез! — сказал наклонившийся министр, рассматривая шасси. — Блестит, как зеркало.

— Стойки не вошли в конус генератора, поэтому их и обрезало, — пояснил Субари. — В перехватчиках будет специальная конструкция для старта. Передают, что пошла телеметрия. Высота, как и рассчитывали, двести и теперь будет уменьшаться. Двигателя на нём нет, а всё необходимое мы выяснили.

— Можете уничтожать, — сказал министр. — Я отдам приказ о подготовке лётного состава.

— Заходите, Мишель, — сказал директор Генерального директората внешней безопасности Франции Клод Сюркуф. — Садитесь. У меня сегодня состоялся разговор с президентом.

— Политики не могут определиться? — догадался глава Разведывательного управления Мишель Лонэ. — И чего же от нас требуют? Прогноза?

— Вам, Мишель, нужно работать гадалкой, — усмехнулся Сюркуф. — У вас есть удивительная способность к предсказаниям. Вот и предскажите, чем всё закончится с Россией. Сначала коротко мне на словах, потом аргументированно в письменном виде президенту. Часто в массе сводок теряется главное, а ваши аналитические записки меня не устраивают.

— Точный прогноз вам никто не даст, — пожал плечами Лонэ. — Слишком много факторов, чтобы я их вам увязал во что-то осмысленное. По основным направлениям наши сведения страдают неполнотой, а непредсказуемый характер…

— Хватит! — прервал его Сюркуф. — Я прекрасно знаю, как вы умеете пудрить мозги и выкручиваться. Вы сейчас не перед парламентской комиссией по разведке. Можете придумывать обтекаемые формулировки для президента, если не опасаетесь лишиться должности. Положение достаточно серьёзное, и я хочу знать, что вы думаете.

— Я скорее лишусь своего места, если буду говорить то, что думаю, — мрачно сказал Лонэ. — Вы же знаете, какие сейчас настроения в верхах. А большинство политиков думают штампами и с трудом воспринимают те факты, которые противоречат их представлениям.

— Я к ним не отношусь, — успокоил его Сюркуф. — Так что излагайте.

— Достаточно посмотреть на действия руководства России, чтобы понять, что они не намерены уступать, — сказал Лонэ. — Судя по всему, они лихорадочно готовятся к нашему бойкоту, стараясь минимизировать потери. Какое-то время у них получится продержаться, но потом всё начнёт разваливаться. Можно удержаться, снизив потребление, завинтив гайки и прижав ту часть чиновничества и промышленников, которые наиболее сильно пострадают от нарушения внешних связей. Можно даже попытаться избавиться от зависимости от внешних рынков. Не полностью, но всё-таки… Если учесть китайцев, у них это может получиться. Да и мы не сможем долго продержаться без поставок энергоносителей из России, поэтому расчёт строится на то, что долго они сопротивляться не смогут. Во всём этом я вижу два слабых места. Первое это то, что даже без завинчивания гаек, которого пока не заметно, Россия с учётом принятых её руководством мер сумеет продержаться достаточно долго. Мы, конечно, можем завозить сжатый газ или тянуть трубы из Греции или другого места, но это всё время и деньги. Немало времени и очень много денег. Такую мелочь, как потери из-за отсутствия российского рынка сбыта наших товаров, я пока не учитываю.

— Это, в общем-то, всем известно, — прервал его Сюркуф. — Поэтому-то все и медлят. У вас там было что-то ещё.