Единственная женщина

— «Форд», но не европейский, а американский, спортивный вариант, — с гордостью объяснил Юрий. — Летает как птица!

Машину он водил отлично — впрочем, Лиза начала догадываться, что так он делает все, за что берется. Но «летать» по Москве было сложно, и это явно сердило Юрия.

— Черт, и не поездишь здесь теперь! — воскликнул он, встав в бесконечную пробку на Садовом кольце. — Вот транспорта развелось! Может, нарушим?

— Нет-нет, это только до моста, — успокоила его Лиза. — Не будем нарушать, ладно?

Она терпеть не могла «хозяев жизни», мчащихся по встречной полосе, а то и вовсе по тротуару.

Юрий неохотно послушался. Впрочем, унывал он недолго. С черепашьей скоростью двигаясь в потоке машин, он рассказывал Лизе и Тошке, как в Берлине ненароком въехал на извилистую улицу с односторонним движением.

— И что, ты думаешь, делали эти водители? — спросил он.

— Наверное, выходили из машин, доставали план города и показывали тебе, как выехать, — тут же догадалась Лиза. — И желали счастливого пути.

— Точно! — Юрий удивленно посмотрел на нее. — А ты откуда знаешь, ты разве за рулем там была?

— Нет, не за рулем, но нетрудно догадаться.

Так, болтая о пустяках, они выбрались из пробки и понеслись по Кутузовскому к Рублевке. Лиза видела, с каким обожанием смотрит на дядю Юру Тошка: еще бы, ведь для того, например, чтобы просто решить, идти ли гулять, Инге требовалось полдня размышлений!

Юрий вел машину уверенно, точно ехал в определенное место. Он свернул на Рублево-Успенское, проехал через Барвиху и остановился, по Лизиному впечатлению, рядом с чистым полем.

— Все, приехали, — заявил он. — Пойдемте!

— Да ведь снег, — попыталась остановить его Лиза. — И что там делать, там ничего же нету!

— Ну да — нету, — возразил Юрий. — Там река под обрывом. Пойдем, пойдем, сама увидишь!

Снег был неглубокий, но мокрый, слипшийся; Лиза с трудом выдергивала из него сапоги, держа Юрия под руку. Она видела, что ему хочется, как Тошке, поскорее побежать через поле к недалекой кромке деревьев, но не могла идти быстрее по этому вязкому месиву.

Река открылась перед ними неожиданно, из-под крутого обрыва. Она еще была покрыта льдом, но ее живое дыхание чувствовалось сквозь подтаявшую весеннюю толщу. Лиза смотрела сквозь блестящие сизые ветви деревьев и не понимала, что притягивает ее взгляд так неотрывно…

— Не понимаю… — точно угадав ее чувства, произнес Юрий. — Почему именно здесь…

— Что? — тряхнув головой, Лиза взглянула на него, оторвавшись от созерцания невидимой реки. — Что ты не понимаешь?

— Да просто: мне часто снился этот берег, и река — именно в этом месте, у этой излучины; хотя я не жил здесь никогда, я совсем у другой реки жил, а сюда — так, выбирались пару раз с ребятами на пикник, но не в апреле, конечно. А снилось все именно таким, как сейчас, — и деревья голые…

Лизе показалось, что взгляд у него растерянный, недоумевающий. Но уже через несколько мгновений он улыбнулся.

— Ведь год всего — а кажется, лет пять! Динамичное время пришло, что и говорить.

Тошка попытался спуститься к реке по обрывистому склону, заскользил вниз. Юрий схватил его за шиворот.

— Погоди, Тош, ты куда это один? Если хочешь, вместе спустимся. Ты хочешь вниз спуститься, Лиза?

Лиза заколебалась. Вообще-то ее совершенно не прельщал спуск по раскисшему склону — от каблуков наверняка ничего не останется, — но ей почему-то нравилось делать то, что предлагал Юрий, и она снова кивнула.

Тошку Юрий по-прежнему придерживал за шиворот, Лиза опиралась о его руку — чувствуя, как легко, без напряжения, он выдерживает ее вес. Они спустились быстро, скользя по глине, и оказались у самой воды, которая темными пятнами выступала на ледяной корке. Никто из них не понимал, зачем они пришли сюда, но и Лизе, и Юрию это казалось таким же естественным, как Тошке, — и чувство естественности происходящего объединило их в эти часы.

Тошка попытался было вылезти на лед, но Юрий решительно положил руку ему на плечо.

— А вот это — нет. Понял, Антон?

Обратно они ехали молча, но Лиза не чувствовала ни малейшей неловкости из-за этого молчания. Юрий первым нарушил его.

— Устали, дорогие спутники? — спросил он. — Лучше было в «Аквариуме» гулять?

— Нет! — ответили Тошка и Лиза в один голос.

— Вот видите! — Юрий удовлетворенно улыбнулся. — Я-то знаю, что нужно человеку для счастья…

Инги дома уже не было, и Лиза пошла на кухню разогревать обед: он стоял на столе в блестящих фирменных судках.

— Инуся в своем репертуаре, — улыбнулся Юрий. — Бедный Широбоков!

— А ты не любишь ресторанных обедов? — поинтересовалась Лиза.

— Да вообще-то мне все равно, — пожал плечами Юрий. — Сейчас в ресторанах хорошо стали готовить. А я, пока учился, в столовке ел каждый день — и ничего, жив, как видишь.

Он сидел у окна, солнечные лучи, пробившиеся сквозь неплотные тучи, освещали его лицо, и Лиза всмотрелась в него повнимательнее.