Единственная женщина

На то, например, что Лиза вдруг тоже полюбит его — почему бы и нет, ведь он «не в поле обсевок», как говорила его мать? Или — что Юра вдруг увлечется кем-нибудь и забудет о ней. Зная Ратникова, он понимал, что это-то уж и вовсе несбыточно, но все же тешил себя иллюзиями…

Да что говорить: когда в ресторане, куда они пришли втроем, появилась Карина и Юрка явно обрадовался ей, — Псковитин встрепенулся. Хотя — почему бы Юре и не обрадоваться этой девушке, для этого совсем не надо было испытывать к ней хоть какие-нибудь чувства.

Кариночка была очаровательной полупрофессионалкой, любительницей богемных спонсоров. Впрочем, она не отказывала и денежным «новым» — что едва не оказалось для нее роковым.

С Юрой и Сергеем она была знакома уже года три, и знакомство произошло при романтических обстоятельствах. Проще говоря, Ратников изрядно набил морду одному хаму, бросавшему Каринке в лицо пачку долларов и громогласно требовавшему близости тут же, на ресторанном столе.

Когда Сергей, спокойно закусывавший на балконе, среагировал на шум в общем зале и ворвался туда, готовый ко всему, — дело было уже сделано. «Нового» поднимали с пола, лицо и рубашка его были залиты кровью, Кариночка рыдала, сидя на столе, где предполагалась близость, а три мрачных охранника окружали Юру, предусмотрительно прислонившегося к стене и спокойно потряхивавшего разбитым кулаком.

Псковитин быстро расшвырял охранников, слегка надломил руку самому рьяному и, ткнув в бок ногой пострадавшего, велел ему Бога благодарить, что отделался разбитой мордой. Псковитина знали к тому времени хорошо — возражений не последовало.

«Новому» действительно повезло: если бы что-нибудь подобное случилось после Юркиного ранения, когда врачи уже велели ему избегать сильных физических нагрузок, — Псковитин обошелся бы с пострадавшим покруче.

Во всяком случае, с тех пор они ездили в «злачные места» только с охраной.

— Я тебе что, мальчик? — сказал Псковитин. — Стар я уже, с сопляками драться. А ты, видно, молод чересчур!

Насчет старости он, конечно, ввернул в шутку, но Псковитин действительно чувствовал себя старше Юры, так было всегда.

Но почему же в таком случае его так опечалило, что и Лиза воспринимает его как старшего?..

После той ковбойской драки, когда Кариночка немедленно предпочла Ратникова, прилипнув к нему тут же, в ресторане, Сергею и в голову не пришло печалиться.

— Вот, пожалуйста, типичное женское коварство! — притворно возмущался он, высаживая их у Карининого дома на улице Чехова. — Я тебя, прелесть моя, спас от троих, а Юрка — всего от одного! И кто после этого едет к тебе ночевать?

Если бы можно было так просто разобраться во всем теперь!

Он вовсе не был мизантропом, хотя то, что ему пришлось повидать в Афгане, а потом и в антитеррористическом «Вымпеле», не располагало к человеколюбию. Сергей любил хорошую компанию, не менее хорошую выпивку и закуску, мог сходить и в театр, если было с кем. И скажи ему кто-нибудь, что он будет мрачно сидеть за столом рядом с Ратниковым, — он ни за что бы не поверил. Не так уж часто у них с Юрой выдавалось время, чтобы посидеть спокойно и поговорить не о делах; Сергей дорожил такими минутами.

Ему было даже почти все равно, что именно говорит Юра, хотя он внимательно вслушивался в каждое его слово. Он просто радовался тому, что они снова вместе — за пять лет он не мог к этому привыкнуть. И воодушевлялся вместе с Юркой, начинал верить в его планы, поначалу казавшиеся завиральными — да и как было не верить, если Юрка умел реализовать их буквально из воздуха!

Тогда, вернувшись домой после ипподрома и отойдя немного от неожиданного прилива тоски, Сергей понять не мог, что это с ним произошло. Они так хорошо провели вечер, и Лиза была с ними — разве этого мало?

Но в какое-то мгновение он понял — мало, невыносимо мало для него, что она сидит рядом и смотрит на Юру таким взглядом, от которого душа переворачивается! Сергей хотел, чтобы так она смотрела на него, он отдал бы за это все, кроме…

Вот в этом и была причина его тоски, из-за которой Сергей сидел за столом у себя в квартире на Юго-Западе и пил в одиночестве «Абсолют».

Юра зашел к нему в кабинет на следующий день после того, как они с Лизой ездили на какой-то раут. Лицо у него было невеселое, и прежде это сразу встревожило бы Сергея — но теперь он заставил себя подумать: наверное, опять из-за немецкого проекта.

— Что нового? — спросил он Ратникова.

— Ничего особенного, — пожал плечами тот. — Да, ко мне Подколзев подкатывался вчера.

— Это который? — заинтересовался Псковитин. — Тот самый?

— Какой же еще.

— И чего хотел? — лицо Сергея посуровело.

— В Думу звал, фракцию укрепить. Вместо Цыпкина покойного.

— И чем кончилось?

— Да ничем, послал подальше. О чем с ним говорить?

Известие о неожиданном предложении крупного мафиози встревожило Псковитина. Юра не лез в политику, и это все знали. Отчего же вдруг такой странный заход?

— А где он тебя нашел? — поинтересовался Сергей.

— Он тоже в гостях был — ну там, куда мы ездили с Лизой.

— И что, он часто бывает в этом доме?