Единственное исключение (ЛП)

— Ты отказывалась узнать меня из-за того, что сделал какой-то парень. Мы постоянно спорили из-за контрацепции, и я ударил парня за то, что он трогал тебя. Я не собираюсь больше позволять парню, который тебя обидел, влиять на наши отношения. Сегодня мы встречаемся с президентом Альфа Мю и собираемся что-нибудь сделать.

Я почувствовала, как у меня собираются слезы. Не хотела признавать, что все, что он сказал, было правдой. Я любила Трея. В этом не было никаких сомнений. Он также изменил меня так, что я не думала, что это возможно, но все еще не могла выкинуть ту ночь из головы. Я все еще думала о том парне больше, чем хотела это признавать. Я просто не знала, смогу ли справиться с тем, чтобы быть в этом доме и снова пережить тот момент.

— Я–я–я не могу пойти в этот дом.

— Эй. — Трей наклонился над сиденьем, обхватив мое лицо своими руками. — Мы не собираемся идти в дом. Мы встречаемся с ним в греческом консультативном офисе вместе с парнем, который сделал это с тобой.

— Что? — я всхлипнула, хватаясь за голову и выбираясь из его рук. Мне казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди от страха. Я не видела его после того случая. — Как… как ты вообще узнал, кто это был?

Трей тяжело вздохнул.

— Когда мы начали интимные отношения, я заметил проблему. Тогда я понял, что единственный способ пройти через это — вернуться к источнику. Когда я связался с президентом Альфа Мю, он сначала пытался увильнуть, а потом наконец признался, что все знал.

Я покачала головой, соленые слезы покалывали мои веки.

— Я не знаю, смогу ли это сделать, — прошептала я.

Трей приложил ладонь к моему лицу и вытер большим пальцем слезу.

— Ты одна из самых сильных женщин, которых я когда-либо встречал. Я знаю, что ты можешь это сделать. — Он переместил свою руку, положив ее на мою. — И я собираюсь быть рядом с тобой, на каждом шагу.

***

Я не была в кампусе Тэйлора с весны, и он нисколько не изменился. Это походило не университетский городок, а просто несколько зданий смешанных с другими магазинами на оживленной улице. Они всегда хвастались наличием городской атмосферы без непосредственного нахождения в городе. Что на самом деле означало, что я просто должна была ждать на пешеходных переходах каждый раз, когда шла на занятия и ехать на автобусе в свой женский клуб, который находился в нескольких милях от кампуса.

Студенческий центр был самым большим зданием, которое стояло на площади. Это было похоже на большой парк в центре города с кирпичным зданием и башней с часами в центре. Прошлой осенью это выглядело великолепно среди дубов и опадающих листьев, но сегодня это было похоже на тюрьму, которая ожидала меня, чтобы проглотить целиком.

Трей сжал мою руку.

— Ты готова?

— Нет. — Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Но собираюсь сделать это.

У меня не было выбора. Я могла кричать, плакать и умолять его забрать меня обратно, но это бы ничего не решило. Мы бы вернулись на круги своя. Я не могла продолжать бегать в страхе.

Мы шли рука об руку по булыжному тротуару мимо студентов, которые читали на скамейках или кидали фрисби во дворе. Никто из них не знал, зачем я здесь. Никто из них даже не взглянул на меня и Трея.

Трей открыл переднюю дверь для меня, она вела на великолепную мраморную лестничную площадку. Раньше это был городской суд до того, как колледж купил его и превратил в студенческий центр. На первом этаже был «Старбакс» и несколько зон для отдыха, но мы поднялись по лестнице на второй этаж, где находились административные офисы и Греческие братства.

Я позволила Трею провести меня по маленькому коридору к окну из матового стекла с надписью «Греческие братства», написанной старым английским шрифтом. Он толкнул тяжелую дверь, которая открывалась в маленькую комнату без окон, а на противоположной стороне стоял старый дубовый стол и несколько кресел. Здесь были выставлены плакаты и фотографии, которые были сделаны на протяжении многих лет, с абитуриентами и известными выпускниками. Но они не выглядели теплыми и не привлекали меня. Они выглядели так, будто сейчас упаду со стены и похоронят меня.

Женщина с короткими черными волосами, одетая в коричневый брючный костюм, подошла от двери к столу.

— Вы должно быть Трей Чапмен, — сказала она с сильным Чикагским акцентом.

— Да, это я, а вы должно быть Барбара Браун. — Он подал свою руку и пожал ее руку своим политическим рукопожатием.

После рукопожатия ее темные глаза переместились на меня. Это был не взгляд гнева или беспокойства, а просто пустой взгляд.

— А вы должно быть Моника Реми.

— Да, мэм, — ответила я.

— Вы должны быть очень важным человеком для меня, чтобы получить приглашение на встречу в субботу.

— Это очень важный вопрос, мисс Браун, — сказал Трей, обхватив меня руками.

Она кивнула.

— Так и есть, мистер Чапмен. Два других человека уже ждут в моем кабинете. Не хотите войти? — Она отступила назад, протягивая руку к двери.