Единственный

— Я не знаю, что со мной случилось почти год назад. Всё изменилось в один момент… всё, что было раньше, с тобой, показалось ненастоящим… меня как будто подменили. Я думал, что отошёл от тебя окончательно… думал — всё… Жизнь закрутилась по-новому. А сейчас вспоминаю — а ничего ведь не закрутилось… и ничего не было — ни тепла, ни взаимопонимания… ни родной души. Ничего такого, что было с тобой. Тошно вспоминать. У меня ведь ближе тебя никого нет. И дороже тебя — никого… Нервы, обиды, это всё — пустое. Я никогда не говорил тебе про любовь… да и ты никогда не спрашивала. Мы просто жили… я знал, что ты у меня есть… А теперь, выходит, что не знаю… есть ты у меня… или уже — нет. Я никогда никому не завидовал, а сейчас… Смотрю на людей — все парами… счастливые.

* * *

Проснувшись, Элина не сразу вспомнила события вчерашнего вечера. Лекарства, действующие, как снотворное, на какое-то время замедлили восприятие, и, открыв глаза, она с удивлением смотрела на мужа, сидящего рядом на полу. Судя по тому, что голова его была склонена к плечу, Игорь спал. Она тихонько провела рукой по его волосам. Шумно вздохнув, он пошевелился и повернул к ней голову.

— Почему у тебя щека мокрая?.. — она притронулась пальцами к его щеке, — И зачем ты сидишь на полу?..

— Ты — как? — нахмурившись, он потёр лицо ладонями.

— Я — хорошо, — Элина попыталась привстать, но тут же снова опустилась на подушку, — ты что, всю ночь просидел со мной?

— Почему просидел? Я спал, — поднявшись, он подошёл к окну и потянулся, расправляя затёкшие конечности.

— А мне вспоминается… мы, кажется, разговаривали?.. Я помню твой голос…

— Тебе приснилось, — Игорь казался чересчур серьёзным, даже мрачным, на лице не осталось и следа ночного настроения, — ты точно нормально себя чувствуешь?

— Да, всё хорошо.

— Чего-нибудь хочешь?

— Нет. Хотя… пить хочется.

Налив в стакан воды, он помог ей приподняться, затем, дождавшись, пока Элина выпьет воду, забрал стакан и поставил назад на стол.

— Ещё что-нибудь? Может, в туалет хочешь? Что тут положено лежачим… судно?

— Нет, — она почему-то смутилась, и кивнула на штатив с капельницей, который так и остался стоять после того, как медсестра ночью вытащила из её вены иглу, — я не лежачая, и даже с этой штукой на колёсах могу дойти, если что.

— Тогда я — домой, на работу собираться. Скоро уже твой… врач… придёт.

— Подожди… — увидев, что он взял куртку, Элина снова попыталась сесть, — Игорь… нам всё-таки нужно поговорить.

— Вот поправишься, потом, может быть, поговорим, — поджав губы, он застегнул молнию, — я тебя только об одном прошу. Не принимай никаких глупых решений. И не ведись ни на какие уговоры. Не забывай, что у тебя есть Антон, и ты ему нужна.

— А тебе? Тебе я нужна?

— Я тебе такой не нужен. Все твои болезни и беды только из-за меня. Ладно, Эля… ты выздоравливай. Да, совсем забыл… — он уже сделал шаг к двери, но снова повернулся к ней, — Квартира матери теперь пустая, я постараюсь навести там какой-нибудь порядок и переехать туда до твоей выписки. Так что, возвращайтесь домой с Антоном, и живите спокойно.

— Почему квартира пустая? — Элина непонимающе нахмурилась, — А дядь Петя?

— Дядь Петя умер четыре дня назад. Я поэтому и не приезжал к тебе и не звонил, занимался похоронами.

— Почему ты мне не сказал?..

— Не хотел расстраивать. Он тебе, конечно, чужой человек, но, всё-таки… Ты, вроде как, сердце лечишь. Хотя, всё же пришлось рассказать.

— А я тебя ждала… Думала, что тебе на меня наплевать… Ну, почему ты такой?! Я же только поэтому…

— Потому, что такой. И другим уже не буду.

* * *

Весь день Элина ужасно переживала. Уже к обеду ей стало лучше, но Рябинин строго-настрого запретил вставать, и она как никогда обрадовалась постельному режиму. Ей казалось, что о вчерашнем инциденте знает уже вся больница, да что там больница — знает весь город!

Как оказалось, она была недалека от истины — приехавшая ближе к вечеру Ирина Германовна выглядела очень озабоченной, и с порога начала допрос.

— Эля! — скинув шубу и шапку, мать тревожно смотрела на дочь, — Что вчера произошло?!

— Ничего, — Элина изобразила искреннее удивление, — а что такое?

— Ой, не скрывай! — Ирина махнула рукой, — Люди видели, как Игорь дрался с Серёжей. Мне утром Маша по секрету всё рассказала!

— Ну, если Маша… — Элина усмехнулась, — Тогда, точно, уже весь город в курсе.

— Да Бог с ними, мне главное — как ты?! С тобой было плохо, я всё знаю! Почему мне не позвонили ещё вчера?!

— Потому, что ничего страшного не подтвердилось. У меня был просто нервный спазм. Меня накололи всякими препаратами, и я спала всю ночь, как убитая. Всё хорошо, мам. Завтра я уже встану.

— Ну, а Игорь-то что?! Совсем обнаглел! Надо было вызвать полицию!

— Мама… а с чего Антон взял, что я собираюсь рожать ребёнка? Он сказал об этом Игорю, а Игорь — мне.

— Ну… я просто спросила Антошу, хочет ли он братика или сестричку… Что здесь такого?! Лучше заранее подготовить… Хотя… о чём теперь можно говорить, если у тебя приступ за приступом.

— А ты меня спросила, хочу ли я?!