Единственный

На этом все откровения этого вечера не закончились. Стоило переосмыслить и сложить один к одному все имеющиеся факты, как складывалась весьма паршивая картина. Очевидно, что пока меня не было дома, психованная Элиф выманила Аиду из дома под предлогом шантажа, а после устроила аварию. Имеющихся в её телефоне подтверждений вполне достаточно, чтобы доказать мои домыслы. Ещё тогда, когда моей жене впервые прислали первую анонимную угрозу, Альп нашёл того, кто взломал базу данных Фонда, взяв кадр из зала с роялем. Виновник утечки информации продал фото, но покупатель расплатился наличными и выяснить больше до этого момента не удалось. Теперь же необходимости в этом нет. Это Элиф. И дьявол знает, что бы вышло в итоге, если бы не подоспевшие арабы, как ни странно признавать их полезную роль в этом деле. Самое прескверное, я точно знал, Элиф одна бы не справилась. Ни мозгов, ни возможностей у неё не было провернуть всё это в одиночку. Прибавляем к этому то обстоятельство, при котором дочь мэра не прекратила общаться со своей несостоявшейся свекровью, а затем то, как сильно моя мать желала избавиться от навязанной невестки, учитывая, что грань дозволенного она давно перешагнула, — выходило… что моя жена действительно ушла от меня. Просто потому, что ей опасно оставаться в том месте, куда я её привёз и где я её оставил. Совсем одну.

Я сам виноват!

Из-за меня она чуть не погибла.

Да и…

— Араб покинул Турцию. Не один. Ваша жена была с ним. Камеры аэропорта зафиксировали, как они проходили таможенный контроль. Вместе. Чартер вылетел три с половиной часа назад.

Глава 29

Аида

Подготовка к полёту шла полным ходом. Я слышала, как переговаривается экипаж. Но, похоже, моё нервное перенапряжение за сегодняшний день подошло к тому пику, где банально перестаёшь чувствовать что-либо, потому что даже подступающее чувство удушения к горлу перед предстоящим полётом — и то отражалось в моей голове каким-то далёким эхом, чем-то не особо существенным. В реальности было куда больше тревожащих сознание обстоятельств. Например…

— Зачем твой отец сделал это? С моим отцом, — озвучила, останавливаясь между кресел.

Воспользоваться хоть одним из них не спешила. Амир тоже не настаивал. Остановился передо мной, сложив руки на груди.

— Мёртвый посол — уже не посол, — озвучил он то, о чём я сама думала однажды. — Пропавший посол — личность, которую все, кому не лень, будут искать, в каждой дырке. А так… — ядовито усмехнулся.

— Никто не станет, — закончила я его сама.

Мужчина одарил понимающим взглядом с ноткой похвалы за сообразительность. Поморщилась. И новый вопрос задала:

— Ясмина привезла его прах.

Где она сама — тоже вопрос насущный. Ведь я ей так и не сообщила о том, чтобы она прибыла в аэропорт. Араб просто-напросто не предоставил мне такой возможности, несмотря на то, что сам просил об этом. Но обо всём по порядку.

— Откуда ей знать, кого запихнули в ту банку? При опознании и кремации она не присутствовала. Ей не позволили. Получила, что вручили, — развёл руками собеседник.

Чем изрядно успокоил.

Уже и сама не знаю, чему верить, а чему нет…

Слишком всё запуталось.

— Она с нами не летит. Почему? Ты передумал?

На губах Амира расплылась очередная усмешка.

— Решил, что на сегодня с меня хватит женских истерик. Насколько я понял, она не умеет быть тихой, судя по тому, как она вопила, когда её подобрали на рынке, — проговорил араб. — Но ты не переживай. Она прилетит позже. Не оставлю же я твоему ненаглядному турку такую возможность в её лице, в самом деле? — зарубил все мои вспыхнувшие надежды на корню.

Тоже усмехнулась. И обязательно отпустила бы какой-нибудь встречный комментарий за сообразительность этого психа, однако помешало появление стюардессы. Ожидала, что она попросить усесться в кресло и пристегнуть ремни безопасности, но вместо этого, вежливо поздоровавшись, она вручила аль-Алаби небольшой пластиковый бокс, после чего поспешно откланялась. Что там внутри, с моего местоположения было не видно, но вовсе недолго его содержимое являлось для меня тайной. Араб открыл крышку и вытащил оттуда… тест на беременность.

— Поскольку я уже воочию убедился в том, насколько виртуозно ты умеешь лгать и притворяться, дочь посла, — явно припомнил мне письмо, которое я написала для Алихана, — то хочу сперва удостовериться, что в этом ты меня не обманула.

Merde sacrйe…

Дайте мне кто-нибудь фломастер!

Он бы сейчас очень пригодился…

Пальцы дрогнули, когда я обхватила заветную коробочку. Взяла. Ничего не сказала. Ушла в сторону туалета. Там, заперевшись в узком и мало удобном пространстве, провела минут десять, не меньше. Бездумно пялясь на мелкий шрифт. Вспоминая то, в каком состоянии отец. То, с каким теплом смотрел на меня Алихан, когда я видела его в последний раз. И то, какие гадкие слова я ему написала, приложив к ним бумаги на развод и обручальные кольца. Постепенно шрифт на коробке размылся. Это всё виноваты слёзы. Сколько не сдерживай. Всё равно копятся в глазах, а затем стекают по щекам, выдавая мою слабость.