Единственный и неповторимый Кристальный друид (ЛП)

— Ты хочешь? — прошептал он в мои губы.

— Да.

— Уверена?

— Да.

И он стал целовать меня сильнее. Его ладони скользнули под мою майку.

Я сняла его футболку, исследовала его грудь. Он был худым, но твердым от мышц, мой кулон висел на его шее. И он снял мою майку через голову, ласкал мои груди, сдвинув лифчик выше, теплыми ладонями.

А потом мы опустились на его куртку, сплелись, тихо, но быстро дышали. Тихое желание. Пылкая жажда. Его рот пробовал меня всюду. Мои ладони касались его всюду.

Завтра моя жизнь изменится. Но этой ночью менялась я.

Незнакомец, чье имя я не знала, его дыхание обжигало мою кожу, он целовал мой живот, стянул мои шорты ниже. Юноша как-то стал для меня важнее всех в жизни. Мы сбежим вместе, выживем вместе. Будем вместе.

Мои руки обвили его шею, пальцы сжали его волосы, я прижалась к нему, соединяя наши тела, ощущая его тепло и присутствие. Мое сердце гремело. Кровь кипела. Я была пробудившейся, живой.

Я никогда не сдавалась боли, страху, отчаянию. Но этой ночью я сдалась ему, открыла все.

Мое прошлое уже висело на его шее.

Мое настоящее искрилось от желания под его ладонями и ртом.

А мое будущее вот-вот начнется.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Я проснулась, готовая убить во второй раз.

Тело ныло от неудовлетворенного желания, разожженного проклятым друидом. Я повернулась, схватила телефон и выключила будильник, смутное воспоминание о моем сне растаяло. Грубое внимание Зака прошлым вечером было сложно забыть.

И это злило меня еще сильнее.

Кипя, я прошла к ванной, игнорируя мужчину на диване, который смотрел, как я прошла, с сонным смятением. Когда я вышла из ванной, кофе был налит, но Зак вернулся на диван, рука закрывала лицо от света.

Когда я завершила утренние дела в конюшне и подготовилась к работе, мой гнев остыл. Я сказала Доминике, что пикап сломался, и она предложила взять их старый Форд.

В клинике я бодро улыбалась коллегам, а потом занялась подготовкой к первой процедуре утром: восстановление крестообразной связки для лабрадора. Ленивый Рикр выбрал далекий угол и уснул.

Утро тянулось, хоть операций было много, и я думала то об убийце-фейри и наших планах побывать на распутье, то об агентах МП, подбирающихся ближе после того, что Лейни могла доложить о нашей встрече вчера. Становилось все сложнее улыбаться, когда коллеги говорили со мной, и я знала, что мне нужно было выйти из клиники и успокоиться.

Проверив кошелек в кармане, я направлялась к задней двери, когда меня позвали:

— Сейбер! — Хейли махала из короткого коридора, соединенного с приемной. — Можешь подойти?

— Я иду на обед, — отозвалась я, ладонь лежала на двери.

— К тебе пришли.

Я замерла. Зак не мог принести мне обед еще раз. Он не мог сюда добраться, и Хейли не звучала восторженно, так что это был не он.

«Рикр? — тихо спросила я. — Кто это?».

Его сонные мысли проникли в мою голову.

Кто? Где?

«Ты не помогаешь», — пожаловалась я, замерев у двери, гадая, выходить ли наружу. Пока я решала, что безопаснее, Николетта появилась рядом с Хейли, глядя на меня с подозрением.

Я выдавила улыбку.

— Иду!

С неохотой оставив дверь, я пошла к ним. Они пропустили меня, и я замедлилась, подходя к приемной. У дальнего конца длинного стола Кейтлин проверяла документы пары средних лет, их перекормленный мопс сидел у их ног. Пожилая женщина ждала на стуле с кошачьей переноской на коленях. И вдали у двери…

Лейни вяло улыбнулась мне, ее светлые волосы были уложены волнами, под рукой была дизайнерская сумочка…

Я поджала губы. Я не знала, было ли хорошо, что это были не агенты МП. Надеясь, что она не устроит сцену при людях, я осторожно подошла.

Ее глаза подло блестели за огромными солнцезащитными очками.

— Посмотри на себя, — прошипела она. — Занимаешься делами, будто ты невиновна.

Я молчала и ждала.

Она оскалилась.

— Если бы ты призналась ковену прошлой ночью, мы могли бы замолвить за тебя словечко перед МП, но теперь слишком поздно.

Словечко? Скорее добавить обвинений.