Единственный и неповторимый Кристальный друид (ЛП)

Временный союз? Интересно.

— А варги?

— Это фамильяры в обычном смысле.

— Тебе не нравится обычный смысл?

— Это идея ведьм. Отношения друидов с фейри не вложить в маленькие простые рамки «фамильяр» и «не фамильяр».

— Как ты описал бы свои отношения с варгами?

— Товарищи. Они были со мной больше двенадцати лет. В стае их было пять… — пауза, и он заговорил снова, голос стал грубее. — Но я недавно потерял троих.

— Потерял.

— Совершил глупую ошибку, а они за это заплатили.

Часть меня была рада, что я не видела его лица. Я не хотела сочувствовать.

— У этих двух есть имена?

— Почему не спросить их?

Я прикусила щеку изнутри.

— Крупный — Грениор. Маленькая — самка, ее зовут Килар. Ты мало общаешься с фейри, кроме Рикра, да?

— Да, — я подвинулась, жалея, что Зак был так близко за мной. Искушение прильнуть к нему не пропадало. — Я редко вижу других фейри, и они не приходят ко мне. Наверное, потому что видят, что я слишком слаба.

— Слабая духовная сила не делает тебя бесполезной. Рикр подтвердит это, иначе он не связал бы себя с тобой.

Я ошеломленно хмыкнула, соглашаясь.

— Как он стал твоим напарником?

Обычно я не ответила бы на такой вопрос, но Зак уже знал мою самую большую тайну — что я была осуждена за убийство.

— Мне предложили «реабилитацию» в восемнадцать. МП отправили меня к Арле, но я не встретилась с ней, как должна была, а отправилась исследовать.

— Приняла реабилитацию всерьез, как погляжу.

— Я больше двух лет провела в бетонной коробке. Я хотела побегать босиком по лугу и поваляться в полевых цветах.

Он кашлянул.

— Не могу это представить.

— Когда меня выпустят из тюрьмы в следующий раз, я тебя приглашу, — я заерзала снова. — И в тот день я столкнулась с Рикром. Он следовал за мной несколько часов, раздражал, а потом… так и не ушел. Когда я встретила Арлу на следующий день, она спросила, мой ли это фамильяр. И он сказал да — наверное, чтобы поразить ее. Через неделю он дал мне метку фамильяра.

Зак издал задумчивый звук.

— И все? Ты ему понравилась?

— Наверное. Когда я спрашиваю, почему он рядом, он говорит, что это делает его жизнь интереснее.

Приглушенное фырканье.

— Молчи.

— Моя жизнь тоже стала интереснее. Повторяющиеся угрозы, нападения…

— Умолкни, — прорычала я. — Что насчет тебя и Лаллакай?

— Мы с ней уже давно. Мне было пятнадцать, когда я ее впервые встретил, но мы не вступили в официальные отношения, пока мне не исполнилось семнадцать.

— Официальные отношения? — повторила я. — Это как понимать?

— Она…

Его госпожа, — Рикр вылетел из леса в облике воробья и опустился на ветку в паре ярдов над тропой. — А он ее послушный супруг.

Мои брови подпрыгнули.

— Это все так, как звучит?

Да, — заявил Рикр.

— Нет, — рявкнул Зак. — Не так.

Правда? — крылья Рикра сверкнули, он взлетел, стал в полете соколом. — Разве она не нежится в свете твоей яркой силы друида, как королева, наслаждающаяся вниманием своего красивого юного любовника? Разве не такую цену ты платишь за ее защиту?

Зак напрягся, и Тиллиаг раздраженно тряхнул ушами.

Я ждала, что друид будет спорить с Рикром, но он молчал. Может, он не мог это отрицать. Друиды, как и ведьмы, не обладали изначально защитной или агрессивной магией. Мы полагались на дары, услуги и защиту милосердных фейри. Если Лаллакай защищала его, она требовала плату, и что было лучше свободного доступа к манящей духовной энергии друида?

Тиллиаг подпрыгнул, встряхнув напряженного Зака. Он съехал к моей спине, выпрямился, ворча под нос.

Обе его ладони были на моей талии.

— Откуда ты? — резко спросила я, пытаясь отвлечься.

— Я жил раньше на севере Ванкувера.

Я не это имела в виду, но его фраза отвлекла меня.

— Жил? А где живешь теперь?

— Где хочу.

Его недружелюбный тон не остановил меня.

— Это означает, что все твои вещи в рюкзаке? Потому ты попросил постирать вещи у меня?

— Я за минимализм.

— Забавно. Почему у тебя нет дома?

— Я раскрою свое трагическое прошлое, если ты раскроешь свое.

Это было сложно.

— Тогда один вопрос.

— Какой?

— Ты уйдешь, когда все это кончится, да?

— Спасибо за сочувствие, — с сарказмом сказал он.

— Ты не хочешь сочувствия.

Он молчал пару мгновений.

— Не хочу. Я хочу вернуться и убить того, кто забрал мой дом.

У него забрали дом?

— Почему не делаешь это?

— Стоило сказать «убить их снова».

— О, — я напела пару нот. — Это помогло?

— Что?

— Убийство?

— Да и нет.

Он ничего не добавил, и я ткнула его локтем в ребра.

Он охнул.

— Тебе хочется послушать, как я кого-то убил? Многим от этой тебе не по себе.

— Я сама убийца, помнишь?

— Не такая же.

— Откуда тебе знать?

— Потому что я убивал много раз, — его голос стал грубым. — Столько, что потерял счет. Людей, которые это заслужили. Тех, кто это, может, не заслужил. Порой я пытал их, а потом убивал. Кровь на моих руках никогда не смоется, и я давно перестал переживать.

Я слушала стук копыт Тиллиага.