Единственный истинный король

– Ничего. Пойдём. От этого места у меня мороз по коже. – И она потащила Софи за собой, к выходу из туннеля.

Софи ожидала, что Агата сейчас начнёт ругать её за то, что она отправилась зачем-то в карцер в самый разгар подготовки к свадьбе, руководить которой сама же Софи и вызвалась. Но Агата молчала и оставалась такой задумчивой, будто, спасая свою подругу от призраков, сама призрак увидела.

– Сколько сейчас времени? – спросила, наконец, Агата.

– Около четырёх, я думаю, – ответила Софи.

– К пяти я уже должна быть готова, – сказала Агата. – Знаешь, сюда я пробиралась по туннелям, поэтому ещё не видела, как там всё украсили. Давай пойдём посмотрим. Я слышала, оформлением ведьмы занимались…

– Значит, готовлюсь к войне, – сверкнула глазами Софи.

Они выбрались из коллектора и зашагали к замку Добра по залитой солнцем траве.

Вышли на Большую лужайку и замерли как вкопанные.

Какое буйство красок царило здесь!

В небе над всей лужайкой было тесно от мерцающих розовым, голубым и золотым светом шаров, плывущих по воздуху словно огромные китайские фонарики. Внутри нескольких шаров сидели лягушки и пиликали весёленький вальс на своих крошечных скрипочках. Профессор Эмма Анемон запускала тем временем всё новые и новые светящиеся шары. Преподавательница науки прекрасного была одета в жёлтое платье с переливающимся узором из сотен маленьких алмазных зеркалец. Ей помогала целая группа всегдашников, среди которых были по-праздничному одетые Бодхи, Лейтан и Приянка. Профессор Анемон учила их с помощью зажжённых пальцев создавать светящиеся шары, приговаривая:

– Наполните свои сердца любовью и добрыми пожеланиями новому королю и его королеве, и тогда ваша работа будет отмечена подлинной красотой! Берт, Беккет! Поверьте, делать эти шары приятнее, чем ваши бомбы-вонючки!

А на вершине холма уже сверкал разноцветными витражными стёклами алтарь, который Айя и Валентина украшали сейчас разными сценами из волшебной сказки: Агата и Тедрос сражаются с Софи во время антибала… Софи отсекает голову Рафалу… Софи в образе Сахарной королевы…

– Что за петрушка такая? Что за ерунда? – воскликнул профессор Шиба Шикс, увидев эти художества. – Сегодня свадьба Тедроса и Агаты, а не прощальный бал Софи!

– Но Софи – лучшая, – потупился Айя.

Ниже по склону холма выстроились ряды розовых, голубых и золочёных кресел, среди которых ходили Виллем и Богден. Одетые в красивые синие костюмы с рюшами, они раскладывали на сиденья карточки с именами приглашённых на торжество гостей. Самые лучшие места в первом ряду они забронировали для Его императорского величества Тель Шорта из Гномии, королевы Джасинды из Жан-Жоли, Марианны из Ноттингема, Голема с холмов Пиффлпафф. Здесь же, впереди, были отведены места для преподавателей Школы Добра и Зла, за ними должны были сидеть гномы – это было сделано в знак уважения и благодарности за их участие в борьбе против Змея, ещё дальше шли места для журналистов и художников, которые опишут и увековечат сегодняшнее торжество. Дальше шли ряды кресел для студентов Школы и их родственников, а также для прислуги из замка Камелот. И только на самых-самых дальних рядах будут тесниться лидеры государств из Совета королей. Пусть знают своё место!

– Минуточку! – закричал, увидев с вершины Башни Чести такую рассадку гостей, Кастор. – Вы что, хотите посадить королей и королев из главных держав Бескрайних лесов, лидеров девяноста девяти стран – основателей нашего мира позади первокурсников? Позади лакеев из дворца и кучки каких-то гномов? Посадить в дальних рядах, уже не просто на берегу озера, но наполовину в воде? Откуда они ничегошеньки не увидят, только ноги промочат до самых своих королевских трусиков? Вы так решили?

– Да! – хором откликнулись Виллем и Богден.

– Молодцы, – хмыкнул Кастор. – Отлично придумали!

Ряды кресел прореза́л застеленный белым шёлком проход, над которым, как и над поляной, плавали светящиеся шары. Внутри этих шаров сидели голубки и стройно подпевали пилившим на скрипочках лягушкам. Проходившая мимо Эстер ткнула пальцем, прорвав один из таких пузырей. Сидевшая в нём голубка взмыла вверх и улетела прочь, испуганно крича и хлопая крылышками.

– Не сдержалась, извините, – сказала одетая во всё чёрное ведьма. Всё это время её демон продолжал сосредоточенно ваять ледяную скульптуру Агаты в виде грозной воительницы с оскаленным (на врагов, надо понимать) ртом.

– А как тебе работа моих малышек? – спросила у Эстер также одетая в чёрное Анадиль, указывая рукой на своих крыс. Они заканчивали ваять другую скульптуру. На этот раз это был ледяной болванчик, изображавший какого-то коротышку с клоунскими кудряшками и дурацкой, от уха до уха, ухмылкой.

– Кошмар, – честно призналась Эстер, взглянув на него. – Старый, выживший из ума гном, сбежавший из сумасшедшего дома.

– Перестань, это Тедрос. Один в один. Именно так он и выглядит, – обиделась Анадиль.

Мелькнула вспышка, и вся скульптура покрылась слоем какого-то гладкого белёсого вещества, скрывшего, сгладившего основные её недостатки.