Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Но в тот вечер Нувар ни о чем не подозревал, провожая непривычно тихого мужа до кареты. Дарующий молчал всю дорогу до дома, а вот в спальне сорвался. Он с застывшим лицом принялся громить помпезную комнату, разбивая и разрывая все, до чего мог дотянуться. Нувар пытался его остановить, успокоить. Но его слова и действия не доходили до того, кто в одночасье потерял свою любовь.

Только с помощью слуг будущему канцлеру удалось утихомирить мужа. А срочно призванный целитель смог усыпить зельем молодого мужчину. Несчастного перенесли в другую спальню. И Нувар как преданный пес прикорнул рядом с любимым, в надежде на то, что теперь тот сумеет забыть прошлое и принять любовь самого Андосса.

Вот только ночью Нувар проснулся от дикой боли: очнувшийся от наведенного сна муж выплеснул ему в лицо жгучее зелье, предназначенное для гравировки по металлу. Когда-то Кайр Андосс увлекался оружием и сам вытравливал узоры на булатных клинках. Так что бутылочки с кислотами стояли в его мастерской. Уж как до них в ту ночь добрался обезумевший от ненависти и горя супруг, никто не мог сказать. Да и кого это интересовало, когда старший хозяин замка с воем катается по постели.

Ворвавшиеся слуги прежде всего занялись им, не обращая внимания на безмятежного младшего хозяина. А тот совершенно спокойно распахнул окно и ступил на низкий парапет декоративного балкончика.

Никто не сумел ему помешать, и муж будущего канцлера безмолвным кулем рухнул вниз, на далекие плиты двора.

…Нувару потребовалось полгода, чтобы прийти в себя. Его телесные раны зажили довольно быстро, оставив после себя уродливые шрамы. Лекари даже глаз сумели спасти. Но вот раны разбитого сердца не мог залечить никто.

В конце концов, переломив себя, он вновь отправился ко двору, приняв приглашение тогдашнего короля — отца Габраэла. Отправился, чтобы понять, как его статус вдовца желанен для всех встречных Дарующих. Им был безразличен его облик, только его богатство… вот что видели те, кто упорно лез в его постель, желая получить брачную метку от самого канцлера. Нет, были и те… правда, редко!.. кто довольствовался званием простых любовников. Таких Нувар никогда не обижал. Но они сами уходили от него, желая стабильности и обретая ее в чужих объятиях. И со временем мужчина привык не замечать скрытого отвращения при виде его лица. Привык просто спускать пар, ни во что не веря и ни на что уже не надеясь.

…Вновь тяжело задышав от нахлынувших горьких воспоминаний, Кайр Андосс распахнул окно и тут же выругался, когда резкий порыв ветра взметнул бумаги с его стола и гулко хлопнул дверью.

Проклятие!

После утреннего скандала весь день не заладился. Мало того, что пришлось разбираться с Торговой Гильдией из-за таможенных пошлин, так еще и к Габраэлу примчался взъерошенный посол Песчаного Королевства. И Вожак вынужден был покинуть дворец для разборок со слетевшими с катушек южными дворянами. А тут еще совсем недавно сразу два Дарующих едва не подрались прямо в приемной канцлера, пытаясь прорваться в кабинет. И ладно бы дело у каждого из мальчишек какое оказалось… так нет же! Придворные красавчики прознали про разрыв вельможи с любовником и пришли предложить свои кандидатуры на вакантное место в постели слишком богатого и одинокого Нувара. Да вот незадача — столкнулись друг с другом на радость посетителей канцелярии. Хорошо хоть умница Сигмар сумел их приструнить и отправить вон.

А теперь еще и бумаги разлетелись…

Нувар подскочил, пытаясь поймать вспорхнувшие со стола свитки, но потом плюнул и направился к двери. Нужно вызвать секретаря… и как назло именно сегодня колокольчик отдали в ремонт дворцовому мастеру. А от предложенных замен канцлер сам отказался, решив подождать уже привычную вещь — ну, не нравилось ему звучание других колокольчиков для вызова.

Однако дверь даже не шевельнулась, сколько ее мужчина ни толкал. Она стояла насмерть, с барственной снисходительностью не замечая попыток ее открыть. И на Нувара с новой силой накатило бешенство.

Он прищурился, с нехорошим интересом рассматривая вредную деревяшку. Кулаки просто чесались от желания выбить ее нахрен. Но канцлер сумел сдержаться. Не к лицу Первому советнику так себя вести. Как и не к лицу жалобно завывать из окна второго этажа, созывая чиновников и слуг, по вечернему времени уже покинувших это крыло дворца. Отдаленность его канцелярии от главных зданий дворцового комплекса сыграло с Кайром Андоссом плохую шутку. А ведь мужчина так радовался, когда выпросил у короля именно это крыло под свои покои и присутственные места.