Единственный, кому ты веришь

Он все чаще приезжал из Севрана, чтобы провести вечер в Париже, и мне становилось все труднее находить предлог для отказа от свидания. «Ну хотя бы кофе-то мы можем выпить? Без кофеина! – смеялся Крис. – Я в курсе, парень у тебя придурок, но все-таки, а? Ты же общаешься с кучей людей на работе, и среди них до фига фотографов. Тогда почему ты не можешь встретиться со мной?» Когда я в очередной раз попыталась увильнуть, он сказал: «Это потому, что ты знаешь: как только мы встретимся, все сразу станет ясно, ясная моя Клер. Я не сомневаюсь, что мы созданы друг для друга, и ты в глубине души тоже это чувствуешь, даже если не хочешь сама себе в этом признаваться». Да уж, «ясная Клер», мысленно усмехнулась я. Прямо-таки прозрачная Клер, прозрачная, как вода в горном ручье. Но я отчаянно страдала и защищалась как могла: «Ты говоришь так потому, что я привлекаю тебя физически, ты считаешь меня красивой. Но ты ведь меня не знаешь. Может, я тебя обманываю». – «Нет, я тебя знаю, – очень уверенно и взвешенно ответил Крис. – А вот ты меня знаешь плохо, иначе понимала бы, что твоя внешность тут ни при чем. Я не ведусь на внешность. Для меня важна твоя личность. Я влюблен в твою душу – слышу ее в твоем голосе, в твоих словах». «Но это не мешает мне мечтать о встрече с тобой, я хочу заключить тебя в объятия», – добавил он, не дождавшись ответа. И от этого банального словосочетания – «заключить в объятия» – у меня подломились колени, я лишилась сил.

Нет, я так и не согласилась встретиться. Не смогла. Зато запостила у себя на странице песню Катрин Рибейро «Левой рукой» – видеоролик с Ютьюба. В конце концов, предполагалось, что я люблю хороший французский шансон. Мне хотелось, чтобы Крис в первую очередь обратил внимание на эти строчки: «Вот в чем моя беда, / Вот он, правдивый ответ: / Маска вместо лица, / Адреса вовсе нет». Но он…

Да ладно! Вы издеваетесь, Марк? Ну хорошо… раз уж вы так просите. Это развлечет нас обоих. Только предупреждаю: я не всегда попадаю в ноты, особенно без аккомпанемента.

Пишу тебе левой рукой.
Я стеснялась ее всегда —
Несмелой, неловкой такой, —
Прятала от стыда.

Стала руку в кармане носить,

В темноте заставляла скучать.
И она, чтобы время убить,
Сказки взялась сочинять.

Пишу тебе левой рукой.

Она делает все невпопад,
Толк от нее нулевой —
Люди так говорят.

Я избавилась бы от руки,

Чтобы верный путь отыскать
Туда, где нет тайн и тоски,
Где некого за руку взять[31].

Ну все, хватит, пощажу ваши уши. Моя попытка признаться в обмане не удалась – Крис не обратил внимания на слова «маска вместо лица» и «сказки взялась сочинять». Его заинтересовала только концовка: «Я призналась тебе в любви, / Ведь на правду это похоже». Он написал мне: «Я тоже, Клер, тоже тебя люблю». И не смог удержаться от насмешки: «Надо же, Катрин Рибейро… Наверно, твои родители ее слушали, когда ты была маленькая?» А я и забыла, что Рибейро по происхождению португалка, как и моя аватара! Видите, я хотела снять маску, но подсознательно оставалась Клер Антунеш.

Мало-помалу ситуация сделалась невыносимой. Я держала оборону в виртуальном мире и страдала в реальном. Крис не отступался, а мне уже не хватало разумных причин отнекиваться от чашечки кофе. Нужно было это прекратить раз и навсегда, другого выхода я не видела. У меня разрывалось сердце, но однажды, набравшись сил, я все-таки отправила Крису прощальную эсэмэску. Он не ответил. Я позвонила ему – он сбросил вызов. Тогда я сочинила длинное письмо, в котором сообщила, что выхожу замуж за Жиля, он нашел работу в Португалии и мы переедем туда в конце месяца, все решено, надо положить конец пустым мечтаниям. Еще написала, что я очень любила его, Криса, любила, прекрасно понимая, что виртуальная любовь не может заменить настоящую. Попросила не искать меня, тем более что найти не получится – я собираюсь удалить свою страницу в Фейсбуке и сменить номер мобильного, чтобы избавить нас обоих от искушения связаться друг с другом. Заверила, что ничуть не сомневаюсь: скоро он встретит истинную любовь (увы, я и правда не сомневалась). Закончила словами: «Целую тебя нежно». Написала и подумала, что последним отзвуком моего послания в голове Криса будет это «… но», звучавшее для меня с первого дня нашего общения. Сама не знаю, отчего я терзалась сильнее – оттого, что потеряла Криса, или оттого, что обманывала его. На меня обрушилась двойная вина, понимаете? Она меня раздавила. Сначала я поймала Криса на приманку, а потом сорвала с крючка и бросила тонуть в моей собственной лжи.