Единственный принцип - 1

— Что все это значит? — не смог он скрыть потрясения, глядя на хмурый неприветливый мир, который был просто преисполнен ненависти. Он смотрел на существ, которые когда–то были единым народом, а теперь разительно отличались друг от друга, и не верил своим глазам. А еще в этом мире теперь почти не было детей, как и на Алэнте.

— Правда, интересно? — спросил его тем временем Улф, оставшийся довольным реакцией своего товарища.

— Что все это значит? — снова повторил тот, будто не услышав своего напарника.

— Ничего особенного, — невинно пожал плечами Улф. — я просто решил помочь этим несчастным существам и помог им немного продлить жизнь. Я и подумать не мог, что они настолько глупы, чтобы из–за какого–то цветка потерять рассудок.

— Зачем? — снова спросил его Вэлэвин, глядя ему прямо в глаза и пытаясь отыскать в них следы притворства. Но Улф практически без помарок продолжал изображать почти детскую наивность. Если бы его спутник не знал, что он напрочь лишен этого недостатка, то наверняка ему поверил бы. Но обвинить Улфа в чем бы то ни было Вэлэвин не мог, да и был не в праве. Пока все, что Улф сотворил, касалось только Флара, это было его личным делом. Вот если это каким–то образом скажется на благополучии Алэнта, тогда его ждут крупные неприятности.

— Я ухожу, — сказал Вэлэвин, не желая больше смотреть на безумный мир.

— Подожди, это еще не все, — остановил его Улф. — Я хочу, чтобы ты увидел еще кое–что. Может быть, тогда твое настроение улучшится.

Вэлэвин ничего ему не ответил, но все же остался. Вскоре Улф привел его на вершину холма, с которого открывался вид на широкую равнину, заполненную арлемами, разделенными на две части. Не было никаких сомнений в том, ради чего они собрались в этом месте, — предстояло очередное выяснение отношений между двумя враждующими армиями.

— Обрати внимание на их оружие, — посоветовал ему Улф и тут же сам стал пояснять. — Это лучшее, что они когда–нибудь создали. Идеальное орудие убийства для не отличающихся большой силой существ. Весь секрет в лезвии мечей, — оно настолько острое, что способно просто двигаясь по инерции разрезать противника пополам. Дело в том, что смертельным для арлемов может быть теперь только удар, которым сносят голову. Любое другое ранение только на время выводит противника из строя. А сейчас давай подойдем поближе, и ты увидишь что–то очень забавное.

Вэлэвин не разделял настроение своего спутника, но тем не менее стал пристально наблюдать за происходящим, когда две враждебные армии двинулись навстречу друг другу и вскоре сошлись в рукопашном бою. А потом стало происходить что–то необычное, заставившее арлемов остановиться. То тут то там, воины наносили удары, которые должны были оставить противника без головы. Но в этот раз ничего подобного не происходило, мечи проходили насквозь, не причиняя никакого вреда. После этого обоим бойцам было уже не до поединка. Постепенно враждующие стороны замерли на месте, пытаясь осознать случившееся. То же самое попытался сделать и Вэлэвин.

— Ну, теперь можно и уходить, — заявил Улф, вдоволь насладившись происходящим. И его напарнику не оставалось ничего другого как молча следовать за ним. Надеясь услышать хоть какие–то объяснения.

— Как тебе моя шутка? — поинтересовался Улф, выдержав довольно длительную паузу, во время которой незаметно наблюдал за своим спутником.

— Шутка? — переспросил его Вэлэвин, не в силах скрыть нарастающую неприязнь к тому, кто был рядом с ним всю его жизнь.

— Конечно шутка. Разве не смешно, что желание продлить собственную жизнь заставляет этих примитивных существ истреблять себе подобных. Вот только что они будут делать теперь, когда я за столь тяжкие труды наградил их бессмертием? Ведь теперь то, что являлось самой большой ценностью в их ничтожном мирке, превратилось в непотребную вещь, лишенную всякого смысла, — как ни в чем не бывало ответил ему Улф и громко рассмеялся, поправляя клоунский колпак на своей голове. А Вэлэвину осталось лишь вспомнить то, о чем говорил ему Флодин.

НЭБЭЛИТ

— Мне достался самый прекрасный мир. Но я все равно хочу, чтобы он стал немного другим, — сказала Нэбэлит, и воспоминания о сотворенном Улфом тут же всплыли в сознании Вэлэвина.

— Зачем? — с болью в голосе задал он уже опостылевший вопрос. Но женщина как будто только этого и ждала.

— Об этом нужно было спрашивать в Мороке, еще тогда, когда старик дал каждому из нас свой дар, — холодно ответила ему Нэбэлит.

— Мы были детьми, — возразил ей Вэлэвин, и она даже не попыталась скрыть ироничную ухмылку.

— Надеюсь, ты не думаешь, что старик подарил нам всего лишь детские игрушки, которые мы теперь должны вернуть на место? — спросила его женщина, приблизившись к нему вплотную и заглядывая снизу вверх в его глаза.