Единственный шанс

Тарас поднялся по скрипучей с темными дубовыми перилами лестнице и постучал в крайнюю дверь.

– Войдите, – раздался голос фрау Евы.

Увидев Тараса, она в восторге всплеснула руками. Как хорошо, что сын герр коменданта воспользовался ее приглашением! Она счастлива предложить ему книги. Здесь много писателей, получивших всемирное признание. Гёте, Шиллер, Гейне… Несмотря на запреты наци, она сумела сохранить свою скромную библиотеку в неприкосновенности.

Краем глаза Тарас врачу увидел лежавший на бюро альбом. Если там действительно находилось что-то запретное, его полагалось бы убрать.

Открыв дверцу книжного шкафа, парень заинтересованно разглядывал корешки книг. Фрау Ева какое-то время стояла рядом, давая советы относительно очередности чтения. Потом извинилась и ушла, сообщив, что ей необходимо распорядиться по кухне.

Выждав, когда шаги хозяйки затихли на лестнице. Тарас бросился к альбому и, открыв застежку, лихорадочно начал листать его. Сперва не обнаружил злополучной фотографии и с облегчением вздохнул: так он и предполагал. Но, перевернув несколько страниц, увидел тот снимок. Закрыл рукой левую половину лица – на сей раз сходство не показалось таким уж очевидным.

Выбрав книгу с картинками, юноша сунул ее под мышку и спустился к себе. Попытался читать, но из этой затеи ничего не вышло. Многие слова были незнакомы, а бесконечные артикли, опускаемые в немецкой разговорной речи, сбивали с толку. Отложив книгу, Тарас задумался.

В пятнадцать лет он, в силу обстоятельств, привык анализировать поведение окружающих взрослых. Полная опасностей жизнь разведчиков, когда постоянно приходилось решать задачи со многими неизвестными и по едва уловимым признакам делать точные выводы и обобщения, выработала в нем качества, не свойственные сверстникам, – приучила быть наблюдательным, вдумчивым. Недаром старший сержант Горшков после того, как Тарас внес как-то дельное предложение, сказал: «Ты, Поярков, становишься мудр, аки змий. Не отрок, а пророк!..»

Облокотившись о подоконник и глядя на унылый двор, Тарас продолжал раздумывать, пытаясь установить зависимость между различными эпизодами, которые последовательно разыгрались у него на глазах. Связь несомненно существовала. События шли своим чередом, нарастали, близились, по-видимому, к своему завершению. Неумение охватить все разом, сориентироваться в нагромождении множества мелких деталей угнетало. Не хватало жизненного опыта. Но если уж быть до конца честным, то и с Фокиным он не поделился до сих пор потому, что боялся насмешки. «Ну и что? – скажет Саня. – Подумаешь, страсти-мордасти. В Шерлока Холмса играешь?»

За воротами послышался стук колес. Тарас увидел въезжавшую во двор знакомую повозку Рыжухи и обрадовался. Наконец-то! Теперь уж он непременно расспросит девчонку обо всем. Гертруда должна многое знать.

Подождав, когда бидоны с молоком были выгружены и Рыжуха освободилась, Тарас подошел.

– Добрый день! Как цены на молоко? – спросил весело и улыбнулся. Рыжуха производила впечатление независимой, дерзкой. И в то же время вызывала жалость.

Она смерила Тараса насмешливым взглядом и ответила: цены на продукты прежние, сыну герр коменданта должно быть известно, что в Германии давно существует карточная система. Продукты строго нормированы, а покупать на черном рынке ее семье не по карману.

– Меня, между прочим, зовут Тарасом. А тебя Гертрудой?

– Откуда знаешь?

– Сорока на хвосте принесла, – усмехнулся он, но, заметив, что девчонка нахмурилась, пояснил: – Слышал, как фрау Ева окликала.

– Наблюдательный… Я на самом деле Гертруда Шлифке, племянница хозяйки отеля. Моя мать и гадина Ева – сестры. Только мы совсем бедные.

– Вот и хорошо!

– Дурак, что ж хорошего? – огрызнулась Гертруда. – Богатым быть – горя не знать…

– Теперь все переменится, – горячо воскликнул Тарас. – В Германии, как и в Советском Союзе, власть будет принадлежать рабочим и крестьянам. А богатых побоку!

– Сказочки. Не бывать этому. Никто добром не станет делиться…

– А у них и спрашивать нечего. Землю, дома, заводы надо отобрать. Вам все народы помогут.

Рыжуха обидно хмыкнула, но больше не возражала.

– Хочешь покататься? – неожиданно предложила она. – Садись в повозку.

Тарас не заставил себя упрашивать.

– Только с ветерком, – попросил весело.

– Что есть с ветерком?

– Очень быстро. Шнель-шнель…

– Ладно. Так я тоже люблю.

Гертруда стегнула лошадь. Повозка выкатилась за ворота и, тарахтя, помчалась по выщербленной дороге. Навстречу попался старик. Остановившись, проводил повозку взглядом. Вероятно, не мог взять в толк, с кем это раскатывает дочь соседа.

Тарас живо представил себя со стороны. Кургузый серый пиджачишко, зауженные по здешней моде брючата, коричневая кепчонка с пупушкой на макушке… Типичный аккуратный немецкий мальчик – противно до тошноты.