Единственный шанс

– Вот и ошибся, – расхохотался Фокин. – Прораб коммунист, один из немногих уцелевших сподвижников Тельмана. Десять лет каторги за плечами. Сейчас возглавляет местную комиссию по денацификации.

– Какую комиссию?

– Комиссия создана из бывших заключенных и узников концлагерей. Задача ее – окончательно уничтожить нацизм. Последователей идеологии фашизма еще немало ходит по здешней земле. – Фокин задумчиво покачал головой. – Эта мразь умеет искусно маскироваться. Выявить ее бывает очень непросто, а нам порой и не под силу, потому как недостаточно знаем местные условия. Да и вряд ли стоит подменять немцев. Пусть уж сами делают грязную работу и на практике учатся азбуке классовой борьбы. Кстати, вон тот, – указал Фокин на улыбчивого толстого человечка, – типичный нацист. Скоро его будут судить. Рядом с ним стоит другой – обрюзгший и мрачный. Этот возглавлял антифашистскую группу…

– Вот никогда бы не подумал! – воскликнул Тарас.

– В том и фокус, – вздохнул Фокин. – На поверхности ничего не лежит. Чтобы человека узнать, надо, говорят, пуд соли съесть вместе. Но можно, по-моему, научиться разбираться быстрее…

– Как?

– Не догадываешься? А еще разведчик! Сам же неоднократно видел, как в тылу врага на излом проверяются люди. И уж кто выдержал, на того можно положиться…

Дойдя до конца участка, Фокин дал указание десятнику и повернул обратно. Тарас молча следовал за ним. Говорить уже не хотелось. Приятно было просто размашисто шагать по лесной просеке, вдыхая настоянный на хвое запах леса, от которого чуточку кружилась голова.

– Из рассказанного тобою не выходит у меня из головы одна вещь, – нарушил молчание Фокин. – Не нравится почему-то содержимое того ящика, что притащил в подвал Ганс Майер.

Тарас с любопытством посмотрел на Саню. Услышать множество фактов, по-настоящему достойных внимания, и остановиться на таком пустяке?

– В нем ничего особенного не оказалось, – ответил Тарас. – Куски брезента, веревки и все.

– То-то и оно, брезент, веревки… Понимаешь?

– Нет, – признался сбитый с толку Тарас.

– Это упаковочный материал. Значит, Майер нашел, что искал!..

– И фрау Ева с ним заодно?

– Похоже, они пришли к соглашению. – Фокин вытащил кисет, собрался закурить, но снова сунул его в карман. – Поспешим-ка в гостиницу. Сдается мне, события не заставят себя ждать.

Они прибавили шаг. Но пока обогнули гору и добрались до деревни, прошло не менее часа. Солнце садилось, его скользящие лучи, заглядывая в узкие окна отеля, вспыхивали огненными бликами. Казалось, внутри здания полыхает пожар и огонь вот-вот вырвется наружу.

– Прежде всего – вниз, показывай! – приказал Фокин, когда они вошли во двор.

Тарас первым нырнул в темную сырость подвала и уверенно двинулся по знакомому коридору. Фокин включил фонарик, по старой фронтовой привычке он всегда носил его с собой. Вскоре добрались до углового помещения, где Майер оставил злополучный ящик. Здесь по-прежнему царил хаос: увеличилось количество бочек, появились кули с цементом, доски, листы фанеры. Тарас обошел все помещения, но знакомого ящика не обнаружил.

– Что и требовалось доказать, – констатировал Фокин. – Давай для контроля в отсеках пошарим.

Они обследовали еще несколько помещений, ничего не нашли и собрались уходить, когда Тарас, больно ударившись коленом, споткнулся обо что-то в темноте. Ойкнув, наклонился и пошарил руками: ящик! Как раз тот, что они ищут! Фокин направил луч фонарика внутрь и присвистнул: там ничего не было.

– Теперь попробуем отыскать Майера, – пробормотал капитан, – если…

Он не договорил и быстро зашагал к выходу. Чтобы не привлекать внимания, постояльцы вошли в отель черным ходом и по пути заглянули на кухню. У плиты, гремя кастрюлями, возилась стряпуха.

– Гансик? – равнодушно спросила она. – А кто его знает. Он как кошка, то в подвале, то на крыше… Обедать не приходил.

Фокин выразительно посмотрел на Тараса. Тот чуть приметно кивнул в ответ: понятно, мол.

На пороге кухни появилась фрау Ева и спросила, зачем понадобился герр коменданту бедный больной. Фокин пропустил ее вопрос мимо ушей и, глядя на хозяйку в упор, в свою очередь, поинтересовался, где все-таки Майер.

Фрау Ева взгляда не отвела.

– Клянусь богом, – сказал, – не имею понятия. Сама ищу. Ума не приложу, куда мог деться несчастный. По всей округе ему и приткнуться некуда: ни родных, ни знакомых.

Похоже, она не лгала и была не на шутку встревожена. Пальцы нервно теребили край нарядного передника.

– Мы поможем найти его, фрау Шлифке, – пообещал Фокин и, взяв Тараса за плечо, вышел из кухни.

Пока они шли по коридору, капитан не проронил ни слова. Лицо его стало хмурым, озабоченным. Лишь у себя в номере он тихо повторил:

– Ни родных, ни знакомых… Куда он в таком случае ушел?

Таинственное нападение

Ночь провели беспокойно. Фокин несколько раз вставал. Тарас видел, как вспыхивает у окна красный огонек цигарки, выхватывая контуры родного лица.