Единство-1

Журналист «Дисгардиум Дейли» был первым, не считая моих близких, кто встал на мою сторону и ни разу не изменил своей позиции. Я был ему безмерно благодарен за поддержку, и радовался, что после инсульта, случившегося во время Демонических игр, он полностью оправился и даже выглядел намного свежее, чем при первом знакомстве, полностью избавившись от лишнего веса. Пятидесятилетнему почти двухметровому здоровяку можно было дать и лет на десять меньше. Возможно, не обошлось без чудесного медицинского отсека на этой космической яхте.

— Мистер Митчелл, каким будет ваш ответ? — спросил Хаген.

— Вы знаете, как я отношусь к властям и гражданам высокой категории, Майк, — усмехнулся Иен. — А вы, если можно так выразиться, два в одном. Но, признаюсь, вы меня заинтриговали. Я, разумеется, не нашел никаких подтверждений тому, что, как вы утверждали, может случиться с нашей цивилизацией…

— Разумеется. Ведь мы беседовали лишь на прошлой неделе.

— Да-да, конечно, — нетерпеливо отмахнулся Иен. — Но видите ли, у любых завтрашних событий должны быть предпосылки сегодня. А я их не нашел. Вот хоть убейте, а нет их! — Иен энергично стукнул кулаком по столу.

— Они будут, — невозмутимо ответил Хаген.

— И вы уж простите, но ваш… — Иен покрутил пальцем в воздухе, подбирая слово, — глобальных масштабов проект, который может быть осуществлен группой случайных людей…

— Выбор всех, кто здесь собрался, не случаен, — возразил Хаген. — В этом и есть смысл синергии, о которой я вам рассказывал.

— Извините, звучит бредово. Мы же не футбольная команда! Не верю!

— Если помните, на данный момент я не требовал слепой веры. Вы получите объяснения, когда мы перейдем к сути. Но скажите, мистер Митчелл, разве вами движет лишь журналистский зуд? Желание добыть горячий материал, сенсацию и выдать ее первым? Разве вам не хочется, как бы наивно это ни звучало, сделать мир лучше? Или даже… спасти его?

Иен побагровел и замахал обеими руками:

— Именно это и движет! И правда, о которой я рассказываю людям, служит именно этой цели! — Смутившись, он пожевал губами и признал: — Профессиональное честолюбие, конечно, имеет место, но и… Майк, если ваши прогнозы верны… Я человек немолодой, вряд ли доживу до того, чем вы пугаете, но мне бы не хотелось, чтобы моя внучка… — Он покосился на меня, снова посмотрел на Майка. — Вы понимаете. Следовательно, можете на меня рассчитывать.

— Спасибо, мистер Митчелл, — кивнул Хаген.

Насколько я понял, он опрашивал всех согласно номерам, которые сам же и выдал, но Шестую, Денизу Ле Бон, почему-то пропустил и перешел сразу к Седьмому — Гаю Бэррону Октиусу:

— Гай?

— Прежде чем я приму окончательное решение, позвольте поинтересоваться, мистер Хаген, — проговорил Октиус.

— Слушаю.

— Если я отвечу, что не готов, или, к примеру, что не принял решения. Что тогда?

— Тогда я поблагодарю вас, что вы откликнулись. Не только сегодня, но и тогда, много лет назад, приняв предложение возглавить Демонические игры. После этого я попрощаюсь с вами, мистер Октиус. С вами или любым другим, кто откажется.

— Вы не боитесь, что о ваших планах раструбят на весь свет? — хмыкнув, спросил Иен.

Хаген посмотрел на него неодобрительно — видимо, потому что тот нарушил какое-то неписанное правило, сложившееся за этим круглым столом. Впрочем, эти люди впервые собрались здесь, так когда могли установиться вообще какие-то правила? Скорее, дело в том, что каждый подавлен авторитетом Хагена, или как я, чувствует себя не в своей тарелке.

— Я не сомневаюсь в моральных качествах каждого из присутствующих. Доверьтесь моему чутью, мистер Митчелл, — сказал Хаген. — Но все же я предусмотрел риски. У нашей группы очень сильные и всемогущие недоброжелатели, которые способны на все. Поэтому… — Он показал на вход в комнату, и я увидел серебристую окантовку по краю дверной створки. Сейчас она светилась. — Режим избирательной зачистки воспоминаний активирован. Если кто-то откажется присоединиться к нашей группе, он забудет все, связанное с сидящими здесь и произошедшее в последние дни.

Это никто не прокомментировал, хотя даже у меня возникли как вопросы — а возможно ли подобное без каких-либо ментальных обручей и ручного копания в памяти? Насколько этично и допустимо такое вторжение в чужой разум? А что, если человек не хочет забывать?

— Прошу отнестись с пониманием, — мягко заговорил Хаген. — Это для вашей же безопасности. Если… кто-то, намного превосходящий могуществом даже меня… Да что там — каждого на Земле, вдруг заинтересуется вашей памятью, то лучше бы вам этих знаний не иметь.

Прозвучало зловеще. Кто-то, кто могущественнее Хагена и всех, кто на планете? Значит ли это, что речь о ком-то, кто… скажем так, не совсем человек? Я ощутил мурашки по коже и поежился.

— Не понимаю, о чем вы говорите, но останусь хотя бы ради того, чтобы узнать, — весело пробасил Октиус. — Мой ответ: я с вами.