Единство-1

— Вселенское инфополе — космический интернет будущего. Смею заверить, что скоро человечество освоит его и научится не только добывать там информацию, но и… Впрочем, не сейчас. Вернемся к экспериментальной группе.

— Сколько их было? — снова встрял Иен, чья душа журналиста, как я догадывался, требовала ответов и не терпела неточностей.

— Много. Сотни людей по всему миру, независимо друг от друга. То, что мне известно: я и все остальные отцы-основатели «Сноусторма», кроме Славы, стали частью этого эксперимента. Так мы все и познакомились, а позже к нам присоединился Вячеслав Заяцев.

— И с тех пор вы владеете суперсилой, — скептически произнес Иен, почему-то раздраженно покосившись на Денизу. — Даже суперсилами.

Самая красивая женщина мира по версии миллионов людей все так же молчала, но по скользнувшей по ее устам улыбке я понял, что неугомонный журналист ее веселит.

— Все мы потеряли интерфейс, — ответил Хаген. — Все, кроме одного. Его звали Филипп Панфилов.

— Постойте! — встрепенулся Иен. — Уж не тот ли это загадочный брат знаменитой Киры, на деньги которой вы основали «Сноусторм»? Тот самый, который исчез, и которого никогда не нашли? Я готовил материал о Кире Панфиловой на годовщину ее смерти, но мне так и не удалось найти хоть что-то полезное о ее брате. Судя по всем источникам, Филипп прожил ничем не примечательную жизнь и, когда ему исполнилось тридцать с небольшим, просто исчез. Мне удалось найти его жену, с которой он развелся незадолго до исчезновения, но ей нечего было мне рассказать. По ее словам, вместе прожили они недолго, детей не завели, и она его бросила, когда поняла, что Филипп бесперспективный.

— Спасибо, что поделились, Иен, — сказал Хаген. — Но первая жена Фила ошибается.

— Первая? — выпучил глаза Митчелл. — Была и вторая?

Зоран внезапно расхохотался, но промолчал, а Майк снова не ответил Иену, продолжив говорить:

— Если бы вы спросили меня, я бы сказал, что никогда в жизни не встречал другого такого человека. Фил стал мне другом, и если бы не он, не его достижения и великодушие, поверьте, я бы здесь не стоял. Не случилось бы ни «Сноусторма», ни, тем более, «Дисгардиума». Да что там, старина Майк Хаген, думаю, просто не дожил бы до этих лет. Но ближе к теме…

— Так что с ним случилось? — тихо спросил Иен. — Вы же должны знать, Майк!

— Как раз к этому я и перехожу. Первой фазой эксперимента было наделить участников нейроинтерфейсом и посмотреть, как они себя проявят. Многие лишились его уже на этой фазе и выбыли из эксперимента.

— И что случилось потом? — напряженно спросил я.

— Да, в чем заключалась следующая фаза? — спросил Иен.

— Второй фазой эксперимента стало то, что отчасти можно увидеть в Демонических играх. Меня, Фила, Олу, Йовану, Мануэля и еще ряд испытуемых переместили на специальный полигон, где заставили биться друг с другом. Последний выживший или лидер победившего клана объявлялся победителем. Им стал Фил. По правилам Испытания все проигравшие потеряли память об эксперименте и нейроинтерфейс. И именно Фил, получив соответствующую способность, кого-то из нас впервые, как например Славу, кого-то заново наделил нейроинтерфейсом, который позволил нам совершить все, о чем вы знаете. Кроме того, он сделал все, чтобы у его сестры Киры получилось создать компанию с многотриллионной капитализацией, и именно благодаря ему все мы, отцы-основатели, познакомились и стали теми, кем стали.

— Так что произошло с Филиппом Панфиловым на самом деле? — тихо спросил Октиус. — Никто мне об этом так и не рассказал.

— Фил, как и другие победители других Испытаний, отправился в будущее, — ответил Майк, и несмотря на фантастичность сказанного, я ему сразу поверил. — Экспериментаторы проведут следующую фазу эксперимента там, по крайней мере, так сказали Филу, а он, перед исчезновением, передал эту информацию через Киру нам.

— Да кто такие эти чертовы экспериментаторы?! — выругался Иен. — И как далеко в будущее?

— По их же словам, в следующий век, — ответил Хаген. — Но у меня есть основания полагать, что Фила обманули. Впрочем, об этом не сейчас. Что касается вашего вопроса о том, кто эти экспериментаторы… Они не люди. Это все, что вам пока нужно знать, мистер Митчелл.

— И в чем же конечная цель эксперимента? — спросил дядя Ник.

— Определить, достойны ли люди, то есть вид хомо сапиенс, жить, или он должен исчезнуть…

Майк Хаген всегда считался потрясающим оратором, но сейчас, возможно, из-за того, что был чертовски голоден, и устал сидеть на одном месте, да и вообще, хреново себя чувствовал после комы, смысл сказанного Хагеном начал ускользать от меня. Его речь усыпляла, а я словно погружался в трясину Болотины и временами, усилием воли, выныривал оттуда, чтобы уловить хоть что-то.

Майк Хаген, рассказав нам о том, что мы не одни во вселенной, не стал вдаваться в подробности, лишь обозначив угрозу — если Филипп Панфилов не справится в следующих фазах «эксперимента», люди могут исчезнуть как вид.