Единый (СИ)

Выхватить пистолет из-за пояса и выстрелить? В Витькиного “напарника” не попаду — я ж не агент 007. А в самого Витьку — вполне.

Развернуться и застрелить своего “напарника”? За это время он пырнет меня, а второй бандит — пацана.

Если на то пошло, то я даже не успею снять пистолет с предохранителя. Раньше с пистолетами не упражнялся, только с автоматом.

Человек позади словно прочитал мои мысли и легонько, одним бесплотным движением вытянул мой пистолет. Если б я не был насторожен и не стоял навытяжку, занимаясь каким-нибудь другим делом, не ощутил бы исчезновение оружия. Так действуют матерые “щипачи” — разденут догола, а ты и не заметишь.

— Тогда откуда вы? И зачем пожаловали? И почему прятались от этих благородных господ Модераторов с пистолетом наготове?

В ровном голосе прозвучала насмешка при упоминании Модераторов. Все верно, местный криминал оппозиционно настроен к власти и ее прихвостням, как утверждал Витька.

— Хотим разрушить квест-башню, — честно признался я.

Секунду человек позади помолчал. Я даже не слышал его дыхания, только чувствовал острие клинка.

— А ведь вы не лжете, — резюмировал он наконец. — Но зачем вам разрушать квест-башню?

— Чтобы освободить сиберийцев, — снова сказал я чистую правду, как бы глупо это ни звучало.

Приземистый, схвативший Витьку, хрюкнул, но интеллигентный прикрикнул на него:

— Цыц, Май! Он со мной честен, а это дорогого стоит…

Приземистый сразу заткнулся, а интеллигентный вновь обратился ко мне:

— Итак, вы хотите освободить сиберийцев. Что ж, цель благородная, ничего не скажу. Но зачем вам это надо и кто вы такие, собственно?

— Мы сами из Вечной Сиберии, из Западного 37-го Посада. Сбежали в Поганое поле, но… вернулись. Решили, что наш долг — разрушить башню и освободить земляков.

После очередной крохотной паузы интеллигентный заявил:

— Немного не договариваете… Вот это уже плохо. Я считал, что наш задушевный разговор продолжится в русле открытости и взаимной честности.

Как он улавливает ложь? Тоже ведун? Если да, то плохо дело.

— У меня и документы есть, — в приступе вдохновения сказал я. — Посмотри в левом кармане. В портмоне.

— В чем?

— В кошельке.

Что, если получится провернуть тот же трюк еще раз? М-стикеры на месте. Чтобы поглядеть на “документы”, бандиту придется включить свет, и тогда я наведу на него волшбу, не оборачиваясь. Магия Морока не требует пристального зрительного контакта.

Человек позади легко вытянул портмоне из моего кармана и, не раскрывая, зашвырнул в ободранные кусты возле остатков кирпичной кладки.

— Вот теперь ты мне совсем не нравишься, дружок, — прошипел он мне на ухо, переходя на “ты”. — Врешь прямо в уши! Какие к Уродам документы? Все сиберийцы чип в башке имеют, там все документы и содержатся! Не знал этого, что ль? Или забыл? Странный ты, однако, человек! Идем! А дернешься — живо продырявлю!

***

Пришлось подчиниться.

Сильно мешала темнота — сбивала меня, как ведуна, с толку. Не поколдуешь нормально и вообще не разберешься, что происходит. Чутье не спешило возвращаться, а без него мне не разобраться, что за фрукты на нас напали. В Вечной Сиберии ведунов вроде как нет, но Интеллигент каким-то образом чуял ложь, а это свидетельствовало о сверхъестественных способностях.

Потом — я беспокоился за Витьку. Он молчал — видно, был перепуган. Благостная жизнь в Скучном мире еще не выветрилась из него, и “прелести” Вечной Сиберии и Поганого поля могли подействовать на него сильнее, чем в прежней жизни, до гибели от стрелы Бориса… Если я попытаюсь напасть на Интеллигента, пострадает Витька.

Эх, если б он остался в лесу!

Я бы сейчас попытался потягаться с этими двумя “нуарными” жителями и — кто знает? — одолел бы. Шансы у меня есть.

Но не с Витькой.

Интеллигент позади слегка подтолкнул меня ножом, и я двинулся вперед по широкому проходу между двумя двухэтажными заброшками.

Я шел вперед, больше не ощущая клинка у ребер. Сзади раздавались легкие шаги Витьки. Но шагов двух бандитов я не слышал вообще! Они будто испарились.

Когда я оглянулся, голос за спиной промолвил:

— Иди-иди, не верти башкой-то. Здесь мы, никуда не делись.

Будто призрак разговаривал.

Я шагал еще несколько десятков метров по растрескавшемуся асфальту в полутьме, потом Интеллигент (который больше не был интеллигентом) сказал:

— Поворачивай налево.

Слева были распахнутые ворота, сквозь которые мы и прошли. Под подошвами моих кроссовок хрустел битый кирпич, попадались камни покрупнее, я несколько раз споткнулся, но наши провожатые так и не издали ни единого звука.

За воротами обнаружилось просторное помещение, разглядеть которое не удалось. Я лишь понял по эху наших с Витькой шагов, что оно большое. Интеллигент указывал мне, куда поворачивать, неизвестно каким образом ориентируясь, и в итоге я наткнулся на стену выставленными вперед ладонями. Сзади неуверенным шагом приближался Витька, бубня что-то под нос. Кажется, ругательства.

— Слепые, как крысята новорожденные! — почти восхищенно сказал Май. — А еще нас кротами называют! Без своих фонарей и шагу ступить не могут, а, Гуж?