Эдо 2103 (СИ)

Покривив ртом, Акеми тяжело вздохнула. Вот и посетила чайный домик, называется. Так долго думала об этом, а в итоге лишь сплошное разочарование. Радости от пришедших денег не осталось. Может, и правда надо было идти выпить с остальными, там, хотя бы, было бы весело. Она еще раз с тоской окинула взглядом алые колонны и развернулась.

Но не успела сделать и первого шага, как…

— Постойте.

Неожиданный голос позади заставил ее замереть и обернуться, и, развернув голову, Акеми увидела, как меж двух охранников… стояло само изящество. В роскошном шелковом кимоно, вышитом лисами и драконами, стоял человек со словно выточенными чертами лица. В одной руке у него был зажат веер, и, недовольно поджав алые губы, он поднял взгляд прямо на Акеми.

— Неужели вы не пропустили такую красоту внутрь?

— Но господин Онашигицунэ, Вы знаете правила…

— Да. А еще я знаю, что я зарабатываю больше, чем ты, — его голос лился, словно прекрасная песня. — Поэтому я советую прикрыть глаза на этот случай.

Онашигицунэ — настоящий.

Акеми завороженно наблюдала за ним и дрогнула, когда он протянул ей руку.

— Госпожа. Пройдемте внутрь.

И, словно бы не контролируя себя, Акеми двинулась прямиком к нему.

Все вокруг перестало иметь значение — сейчас в этом мире существовала лишь она и Онашигицунэ. Увлекая ее за собой внутрь здания, он продолжал говорить своим прекрасным мелодичным голосом:

— Поверить не могу, что люди не могут рассмотреть такую красоту. Столь приземленные, столь жалкие… Как хорошо, что я оказался рядом.

Акеми лишь кивнула, продолжая наблюдать за его манерными жестами. Когда он ненавязчиво коснулся ее пальцами, она вздрогнула, чувствуя, словно каждое его прикосновение было обжигающим — но приятно.

— Но на следующий раз я бы посоветовал оформить карту, — улыбнулся он. — Я не всегда буду рядом.

Вместе они пролетели мимо заполненных залов, откуда, словно в хост-клубах, доносился далекий смех. Пронеслись мимо залов, где за закрытыми дверьми творилось то, что другим знать было запрещено. Остановились лишь в самом конце, перед роскошно оформленными седзи, за которой, как догадалась Акеми, находились его личные покои.

Комната Онашигицунэ была оформлена в классическом стиле, настолько, что, казалось, и правда была лишь декорацией в историческом фильме. В сравнении с рестораном, куда их водил Юаса, здесь все было натуральным, дорогим, даже пахло деревом — самым настоящим. По углам стояли дорогие благовония. Онашигицунэ очаровательно улыбнулся ей и потянул за собой, пока они не опустились за низкий столик у окна, на две мягкие подушки.

За шторкой в другом конце комнаты находилось… Акеми отвернулась, решив, что не стоит об этом пока думать.

Некоторое время она сидела молча, наслаждаясь атмосферой, запахами, но потом решила не терять времени даром: и опустила взгляд на Онашигицунэ, красивого, словно выточенного из мрамора. Он кокетливо улыбнулся ей, положив ввер на стол, и Акеми невольно засмотрелась на движение его ресниц.

Господи, какой красивый.

— Госпожа Акеми?

Она дернулась.

— Д-да, это мое имя.

— Прекрасно подходит вашему изящному внешнему виду.

Онашигицунэ наградил ее улыбкой.

— Столько раз видела Вас на постерах и в рекламе… В жизни Вы еще краше.

— Далеко не так хорош, как Вы. Но я рад, — его улыбка стала шире, — что смог удивить Вас.

— Даже не верится, что я наконец-то оказалась тут…

— Не каждому позволено входить в мои покои.

— Значит, — покраснела Акеми, — я удостоилась особой чести?

— Было бы удивительно, если бы нет, госпожа. Быть может, — Онашигицунэ выразительно взглянул на нее, — Вы желаете выпить?

Разумеется, что она хотела! Да, это были лишние потраченные деньги, но ради чудесных мгновений рядом с ее идолом она могла себе позволить такие траты — тем более после удачно выполненной миссии. Деньги Юасы точно пойдут на пользу.

— Что же привело Вас сюда, госпожа? Ежедневные заботы?

Акеми задумалась, вспоминая события последних нескольких дней. Где-то под сердцем кольнула рана.

— Да уж, последняя неделя была… довольно безбашенной.

— Опасная работа? — заботливо поинтересовался Онашигицунэ, и Акеми кивнула ему. В ответ он улыбнулся еще раз, протягивая свою руку: красивую, с тонкими длинными пальцами. Акеми с трепетом взялась за его руку, и он положил сверху вторую, ведя тонким острым ногтем по ее ладони. — Какие изящные у Вас руки, госпожа.

Акеми прикрыла глаза, впитывая каждую секунду наслаждения.

— Эти руки отнюдь не созданы для тяжелой работы.

Конечно, он немного льстил — у нее были руки человека, который многое пережил и многое видел. Но Онашигицунэ был искусен в лести, а потому Акеми мгновенно зарделась.

— Так что за работа была у Вас, госпожа?

— Не всем повезло с такой красивой внешностью, — пролепетала она, невольно пропуская вопрос, пока Онашигицунэ продолжал гладить ее по ладони. — И с манерами, характером… Очутиться в таком месте — самое настоящее чудо.

— Этому, — он крепче сжал ее ладонь, — можно научиться. Нужно лишь стремление.