Эдуард Стрельцов. Воля к жизни

Значит, изнасилование было. Теперь к вопросу, совершал ли его Стрельцов, абстрагируясь от его собственных показаний. В ходе следствия была проведена судебно-медицинская экспертиза вещественных доказательств. Попросту говоря, были исследованы вещи Лебедевой и Стрельцова. На всех вещах обнаружены следы крови Лебедевой и крови I группы. К этой группе относилась кровь как Стрельцова, так и Караханова. Но у Стрельцова был прокушен палец, и все свидетели в голос заявили, что утром 26 мая его рубашка была в крови, палец поврежден, а лицо исцарапано. Более того, кровь I группы, а равно кровь Лебедевой и сперма были обнаружены на трусах Стрельцова. Понятно, что оставить такие следы никто, кроме нее и него, не мог. То есть Стрельцов как минимум участвовал в изнасиловании. Тем более что Лебедева показала на него как на насильника, что он и бил, и совершал половой акт. Все свидетели в голос подтверждали: когда Марина кричала и звала на помощь Инну, Караханова на даче не было. Участие Стрельцова в насилии доказано неопровержимо: кровь Лебедевой оказалась на его одежде вследствие дефлорации Лебедевой, его собственная кровь – из-за прокушенного Лебедевой пальца. Его кровь на одежде Лебедевой – потому что он касался этой одежды. Его сперма на его трусах и на одежде Лебедевой – тоже по вполне прозрачной причине. Да и тот факт, что Лебедева прокусила палец Стрельцову, а не кому-то еще, тоже, наверное, говорит о многом.

Ну, допустим, и Караханов участвовал в насилии, на чем почему-то очень настаивают поклонники Стрельцова. Только эти поклонники, в силу разных причин, не обратили внимания на одно весьма интересное обстоятельство. Дело против Стрельцова возбудил 26 мая следователь Прокуратуры Мытищинского района по признакам части 2 Указа Президиума Верховного Совета от 4 января 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование». Но 26 июня старший следователь Прокуратуры Московской области постановил привлечь гр. Стрельцова Э.А. по статье 143 части 1 УК РСФСР и части 1 Указа Президиума Верховного Совета от 4 января 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование». Забегая вперед, скажем, что так его и осудили: по ст. 143, ч. 1 и ч. 1 Указа от 04.01.49., возобновив старое дело по статье о хулиганстве. Что это означает? Статья 143 часть 1 подразумевает умышленное легкое телесное повреждение, не опасное для жизни, но причинившее расстройство здоровья, и наказывается лишением свободы или исправительно-трудовыми работами на срок до одного года. С Указом об усилении ответственности за изнасилование вроде бы все ясно. Но! Часть первая этого Указа гласит: «Изнасилование карается заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от десяти до пятнадцати лет». А часть вторая сообщает, что «изнасилование несовершеннолетней, а равно изнасилование, совершенное группой лиц или повлекшее за собой особо тяжкие последствия, – карается заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от пятнадцати до двадцати лет». А что же считается «изнасилованием, совершенным группой лиц»? Групповым изнасилованием признаются не только действия лиц, непосредственно совершивших насильственный половой акт, но и действия лиц, содействовавших им путем применения физического или психического насилия к потерпевшей. Другими словами, если только доказать, что Караханов совершил половой акт с Лебедевой, как преступление сразу же, автоматически переходит под действие части второй того самого Указа Президиума Верховного Совета от 4 января 1949 г. «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование». И докажи только следствие участие в этом деле Караханова, как оба они – и Караханов, и Стрельцов – получили бы по двадцатке, как говаривал Глеб Жеглов, «на душу населения».

Поклонникам же Стрельцова следует внимательнее читать документы и не ратовать за то, чтобы их кумира считали чудовищем. Если бы эти горе-защитники выступали на процессе шестьдесят лет назад, то наверняка бы упекли Стрельцова лет на двадцать.

Что касается ведения дела, то и тут не так уж все просто.