Эдуард Стрельцов

Вот Н. С. Киселёв и И. А. Мельников в книге «Над Мельбурном голубое небо» не стесняются ни переполнявших чувств, ни выражений: «Затем в четвертьфинале последовала странная ничья (0:0) с Индонезией. Почему странная? Да кто ж мог подумать такое? Мы знали, что наш соперник не силён, и рассчитывали на лёгкую победу. Но, как говорится, дурная голова ногам покоя не даёт: пришлось повторно встречаться с индонезийцами». А. П. Кулешов и П. А. Соболев, мне представляется, глубже подошли к сложившейся ситуации: «Тренер команды, по национальности югослав, внимательно наблюдал игру советских футболистов с немецкой командой. Он подметил, что наши футболисты плохо освоились с оборонительной тактикой немцев, не смогли раскрыть всю свою силу. И он решил поэтому избрать тактику глубокой обороны». Уместно привести мнение В. К. Иванова: «Это вообще старая болезнь нашего футбола — неумение играть с командами, которые избирают тактику глухой защиты. Теоретически мы знаем, что и как надо делать в таких случаях. А на практике и прежде, и теперь сбиваемся на мелкий пас, на навал, на хаотичную игру, которой только и ждёт от нас для своего спасения заведомо слабый соперник». Ещё одно, как видим, безжалостное и, стоит признать, вполне соответствующее действительности признание, однако воспользуемся случаем и поговорим о «заведомо слабом сопернике».

Безусловно, во время турне по Советскому Союзу индонезийцы себя не показали. Но почему все дружно решили, что эти ребята не могут учиться? Одно дело — колесить по дружественной стране (даже странам: старательные азиаты и в ГДР успели сыграть), наслаждаясь советским гостеприимством, другое — играть, сделав работу над ошибками и тщательно продумав нюансы будущей тактики. Тем более индонезийцы выступать в Австралии очень хотели. И сборную Тайваня при отборе устранили с пути достаточно хитроумно: отказались поднимать у себя в Джакарте тайваньский флаг. Организаторы из МОК почему-то непонятную инициативу поддержали, призвав гостей выйти на поле под флагом ФИФА. Соперник на такое унижение не согласился, и Индонезия вошла в число участников олимпийского турнира. И тренировал наших противников подлинный югослав — хорват Тони Погачник. Много сил славянин вложил в футбол Индонезии — там, на второй родине, его и похоронили в 1963 году.

Несомненно, подготовленная схема, названная у нас не без высокомерия «1-9-1», изыском не блещет. Однако дело ведь в том, как к ней отнестись, чем её напитать. Поэтому не слишком понятны рассуждения солидных людей: «Думал ли противник нас одолеть? Вряд ли. Но он знал, что по олимпийским правилам после двух ничьих третий матч не проводится. Тогда простой жребий решает, кому отойти в сторону. Это и предопределило неожиданное для нас упорство в обороне» (Н.С. Киселёв и И. А. Мельников). Как можно «не ожидать упорства в обороне» на Олимпиаде? Речь-то идёт не о «минуте славы», а о попадании в вечность. В сборнике «Год олимпийский. 1956» о первом матче сказано точнее: «Мало сказать, что “игра шла в одни ворота”, она велась вопреки привычным понятиям о футболе. Отбив мяч, индонезийцы обычно и не пытались бежать за ним. Казалось, невозможно их выманить из зоны штрафной площадки. Вся “работа” наших защитников, расположившихся на середине поля, заключалась в том, чтобы возвращать к воротам противника отбитые оттуда мячи».

Так никто и не договаривался следовать «привычным понятиям». Договорённость имелась одна — сражаться за победу. Впрочем, в одном наш соперник шёл всё же проторённым путём: «Нашего опасного форварда Стрельцова сторожили 2—3 футболиста» (А. П. Кулешов и П. А. Соболев). Можно сказать, что Эдуард Анатольевич непостижимым образом сближал самые разнообразные тактические замыслы совершенно непохожих друг на друга наставников. Команда соперника выстраивалась сообразно тренерским задумкам, демонстрировала ярко атакующие и сугубо оборонительные варианты, и лишь одно оставалось непреложно: держать Стрельцова. Цепко, дружно, не всегда выбирая средства, — иначе, при дарованной свободе, он один сделает результат. Считалось, что индонезийцы не действовали так же жёстко, как немцы, но когда советские журналисты заговорили о синяках у наших нападающих после тех поединков — отчего-то перед мысленным взором предстал именно центрфорвард.

Хотя, если по чести, то ничью в первой игре соперник выстрадал и потому заслужил. «Будучи чрезвычайно подвижными и гибкими, — писал в сборнике 1959 года Б. Артемьев, — индонезийцы овладели искусством отбирать мяч, падая противнику в ноги, или, как говорят, подкладываясь под него. Это вполне соответствовало тому защитному варианту, который они избрали в игре с советской командой. На серьёзные угрозы нашим воротам они не претендовали. Впереди обычно находились два нападающих, часто даже один. Расчёт был на счастливый случай, когда после захлебнувшейся нашей атаки мяч окажется в ногах у индонезийского нападающего и тому удастся завершить прорыв голом».