Эдуард Стрельцов

Начну с того, что та «наиглавнейшая», «звёздная» сборная выступала в 1956 году из рук вон плохо: пять поражений, две ничьи и победа над полюбившейся нам Индонезией. Кроме того, Крстич, Веселинович, Муйич и Шекуларац, украсившие олимпийский состав, уже привлекались к матчам и имели опыт взаимодействия с теми же легендарными Зебецом, Станкевичем, Вукасом, которые в 1952-м обыграли Советский Союз на Играх в Финляндии. А в 1958 году, на чемпионате мира, та великолепная четвёрка с Шекуларацем уверенно влилась в основной состав, вытеснив некоторых ветеранов. Так что слабой югославскую команду на Олимпиаде в Мельбурне я бы назвать никак не осмелился.

Что подтверждается и такими соображениями. Мы бездумно забываем, что Югославия 50—60-х годов являлась мощной футбольной державой. Это стало понятно, как ни удивительно, после распада государства на шесть независимых республик в девяностые—нулевые годы. Вдумайтесь: Хорватия в 1998 году завоевала третье место на мировом первенстве, обыграв в «утешительном» финале голландцев (СССР, если помните, фактически ни разу не добирался до мирового пьедестала). А затем крошечная Словения в стыковых поединках победила сначала многомиллионную Украину, а затем и ещё более населённую Россию. Да и Сербия, Босния и Герцеговина, Македония, Черногория котируются в Европе. Так что и в 1956-м союзная Югославия могла выставить не один боеспособный состав.

Впрочем, нас, понятно, интересует собственная команда. На финал Г. Д. Качалин решил поставить Никиту Симоняна. Спартаковский центр нападения, не проведший до того в Австралии ни одной игры, позднее вспоминал, что тренерский выбор его немало удивил. Однако наставник объяснил всё доходчиво: Иванов травмирован, торпедовской связки не получится — так пусть на поле появится красно-белый вариант состава: люди в клубе сыгрались, понимают друг друга с полуслова. Что и сделали: в финале играли восемь спартаковцев.

Как на новость отреагировал Стрельцов? «Тренерам виднее, — объяснил он в книге «Вижу поле...». — В финале центрального нападающего играл Симонян. Я уже говорил, как отношусь к Никите Павловичу. Но если до пятьдесят шестого года я считал, что он играет лучше меня, то в олимпийском году я себя чувствовал посильнее, чем Симонян. Ну, да что теперь рассуждать? Финал он сыграл хорошо. А как бы я сыграл — не проверишь». Конечно, нетрудно уловить неудовольствие. Ещё бы: четыре матча отбегал, два гола забил, с болгарами просто спас страну. И остался без главной игры.

Однако В. К. Иванов в «Центральном круге» сообщает о сильнейших, без преувеличения, переживаниях Эдуарда: «Был в нашей сборной в этот день футболист, который наверняка страдал больше нас с Тищенко. Он был здоров, полон сил, в прекрасной форме, но тоже оказался в числе зрителей. Кроме тех чувств, которые испытывали мы, его ещё угнетала страшная обида на несправедливость. Я говорю о Стрельцове. Он прекрасно отыграл все матчи, а его заменили Никитой Симоняном. Тренеры сказали Стрельцову:

— Ты устал. Здесь жара, а ты пьёшь много воды. Тебе не выдержать напряжения этого матча».

Не верить Валентину Козьмичу нет никаких оснований. А «обида на несправедливость» вполне объяснима. Что же, раньше он меньше воды на жаре пил, что ли? И потом: неужели предыдущие встречи были проще? С другой стороны, как понять: «здоров, полон сил»? По сравнению с Тищенко и тем же Ивановым — да, без серьёзных травм обошлось. Но вспомним четыре матча, два из которых с дополнительным временем, в которых с центрфорвардом, мягко говоря, не церемонились. И ссадин, гематом, шрамов накопилось предостаточно. Безусловно, девятнадцатилетний организм много способен выдержать, однако про жару и влажность сказано не попусту: помните Руди Гофмана?

А тут свежий опытный игрок, просидевший весь турнир на лавке, отменно готов. И югославы наверняка ожидали увидеть в составе Эдуарда — эффект неожиданности от появления Симоняна не будем сбрасывать со счетов. Есть, словом, резон в тренерском выборе. Однако футболисту, как, допустим, и актёру, всегда играть хочется. Поэтому Стрельцов, конечно, мучился и страдал. Единственное, на что обратил бы внимание: у Иванова — «наверняка страдал». То есть он не взрывался, не ругался, не стонал и не жаловался. Даже на глазах близкого друга. Потому и считали: ему всё «как с гуся вода».

А финал сложился, конечно, напряжённо, но не столь драматично, как поединок с болгарами. Итог: 1:0. Гол на счету то ли Ильина (везде написано), то ли Исаева (что вернее). «Золото» наше! Грандиозный, без преувеличения, успех. Последняя, 37-я золотая медаль Мельбурна, завоёванная сборной СССР.

Правда, конкретно у футболистов с этим «золотом» вышла некрасивая история. Медали вручали лишь участникам финального поединка. Иначе как глупостью такое не назовёшь: система кубковая, каждый матч грозит вылетом — и чем в таком случае дошедший до финала отличается от выступающего в предварительном раунде?