Эдуард Стрельцов

Безусловно, в первую очередь это утверждение относится к Тамаре Тимашук. В её семье читали фельетон Нариньяни (боже, сколько народа составило впечатление о Стрельцове по тому бессмертному фельетону!), и папа девушки настаивал на том, чтобы дочь никуда ни с какими футболистами не ездила. Однако то ли родители для восемнадцатилетней (то есть тоже совершеннолетней) Тамары не являлись такими уж авторитетами, то ли — что мне почему-то кажется вероятнее — не так её и упрашивали остаться дома, но девушка рванула к машине не задумываясь. Но то, возразят, информированная Тимашук, а не Лебедева. Что ж, Марианна, похоже, реже читала «Комсомольскую правду». И только этим, да, пожалуй, тем, что постарше на два года, и отличалась от землячки: обе ведь проживали в Пушкине.

Продолжим, однако, рассказ Лебедевой: «Там (у воды. — В. Г.

) я спросила у Тамары, кто каждый из приехавших. Она мне сказала, что светленький — Стрельцов, кто нас вёз — Татушин, в тюбетейке — Огоньков, чёрненький — Караханов. Затем я и Тамара подошли ко всей компании, которая уже готовила закуску на ковре».

Без сомнений здесь, знаете ли, не обойтись. Конечно же, Караханов никому из девушек, кроме Ирины Поповой, не известен. И Татушина, не исключено, опознать в бойком водителе сложновато. Но не узнать Стрельцова?!

Придётся вновь вернуться чуточку назад. Чемпион СССР по боксу и член сборной страны по этому виду спорта Эдуард Борисов, выступавший за «Спартак», несколько позже рассказал о вещах весьма важных. Принадлежность к обществу необходимо упомянуть лишь из-за того, что и боксёры, и футболисты — а большую часть сборной команды составляли во второй половине 50-х, как известно, красно-белые — часто тренировались вместе на клубной базе московского «Спартака» в Тарасовке. Про организацию досуга спортсменов сказано выше: побегали, попрыгали, поотжимались, побили — кто по мячу, как футболисты, кто — по частям тела, как боксёры. Дальше что — спать? Нет, нашло руководство выход. Танцы разрешили. Что ж может быть лучше для молодёжи! (При этом идею более строгих, без еженедельных соблазнов, сборов непосредственно перед чемпионатом мира в Швеции надо признать в основе справедливой — слишком велика ставка). И на танцверанду базы слетались девушки Москвы и Московской области. При этом и Огоньков, и Татушин, и тёзка Стрельцова, крепкий и мужественный Борисов могли весь вечер (именно так, строго до отбоя!) оттанцевать с одной партнёршей. А центрфорвард — нет. Так как к нему на медленный танец выстраивалась целая очередь.

Поэтому вовсе не выделить Стрельцова среди четырёх ребят, один из которых водитель (а его, помня о наших дорогах, точно хоть раз назовут по имени), думается мне, невозможно. Светлого, ясноглазого, статного Эдуарда не путали и без журнальных фотографий.

И не в том даже суть. С какой радости нечёсаная и немытая Марианна, позабыв про маму, картошку и «Пионерскую зорьку», уселась в незнакомый «москвич»? Просто потому, что услышала кодовое слово — «Стрельцов»! А итоговая продвинутость Тамары Тимашук оказалась деталью, не больше.

В общем, девушки ехали на встречу с теми, кого заочно превосходно знали. И встреча та должна была состояться не в Доме культуры и не с ведущим и обязательными ответами на интересные вопросы. Нет, дамы из Пушкина ехали на пикник. Вовсе не исключая возможное его продолжение.

И пока разговор не перешёл к «закускам», объявленным Марианной, неплохо вновь обратиться к её личности. Потому как после произошедшего в народе получила популярность версия, что жертвой футболиста стала дочь какого-то посла. А ещё более горячие головы доходили до того, что Лебедева — тайный агент спецслужб.

Ни то ни другое не соответствует действительности. По подсчётам скрупулёзного А. В. Сухомлинова, к 25 мая ей исполнилось 20 лет четыре месяца и два дня. Окончила, естественно, среднюю школу, потом техническое училище. Трудилась в НИИ чертёжницей. Член ВЛКСМ — тогда с этим считались. Упомянутая Тамара Тимашук на следствии показала: «Вообще я Марину (так в тексте. — В. Г.) знала мало, но знакомы давно. С парнями Марину никогда не видела и ничего плохого о ней не слышала. Встречались с Мариной редко». По совести сказать — а Тамара высказалась в данном случае вполне достойно, — девушки и не должны были встречаться ежедневно, пусть Пушкино и не Москва. Однако о добропорядочной репутации Марианны сказано веско, и нет никакой причины заниматься опровержениями.