Эдуард Успенский

Люся подошла ближе. Чем ближе она подходила, тем сильнее кричал этот пип-пип. Видно было, что он настроен на Люсю. И вот в кармане рюкзака она обнаружила коробочку из стекла и металла. Коробочка сама открылась. Там лежала записка:

ДОРОГАЯ ЛЮСЯ! МЫ УХОДИМ. НАВЕРНОЕ, МЫ ПРИШЛИ СЛИШКОМ РАНО.

МЫ НЕ ПРОСТО ЗВЕРИ. ТАМ, ДАЛЕКО, В ГИМАЛАЙСКИХ ГОРАХ, ЕСТЬ НАША СТРАНА. У НАС ЕСТЬ СВОИ ГОРОДА, СВОИ ДОРОГИ, СВОИ ЛЕТАЮЩИЕ БЛЮДЦА.

И МНОГО ЛЕТ МЫ ЖИЛИ, НЕ КАСАЯСЬ ЛЮДЕЙ.

НО СТРАНА НАША РАЗРАСТАЛАСЬ. И ЛЮДИ ВСЕ БОЛЬШЕ ОСВАИВАЛИ ПЛАНЕТУ.

ПРИШЛА ПОРА НАШИМ ЦИВИЛИЗАЦИЯМ ПОДРУЖИТЬСЯ.

ДЛЯ ЭТОГО В НЕСКОЛЬКИХ МЕСТАХ БЫЛИ СОЗДАНЫ ТАКИЕ ВОТ ИНТЕРНАТЫ.

ПОТОМУ ЧТО ДРУЖБУ ДВУХ СТРАН НАДО НАЧИНАТЬ С ДРУЖБЫ ДЕТЕЙ. НО МЫ УХОДИМ. НАВЕРНОЕ, МЫ ПРИШЛИ СЛИШКОМ РАНО.

КОГДА У ВАС РОДЯТСЯ ДЕТИ И У НАС РОДЯТСЯ ДЕТИ, МЫ СМОЖЕМ ИХ ПЕРЕДРУЖИТЬ.

— У меня родится мальчик. Потом девочка. Потом еще два мальчика, — сказала Кира.

— Целый пионерский отряд, — отметила Люся и стала читать дальше:

МЫ ДАРИМ ТЕБЕ СЕМЕНА. ЭТО МИКРОФОННЫЕ ЦВЕТЫ. ПОСАДИТЕ ИХ В ЗЕМЛЮ, ДЕВОЧКА ЛЮСЯ, И ПОЛИВАЙТЕ МЕДНЫМ КУПОРОСОМ. КОГДА ОНИ ВЫРАСТУТ, МЫ СМОЖЕМ ЧЕРЕЗ НИХ ГОВОРИТЬ.

ДО СВИДАНИЯ, ДЕВОЧКА ЛЮСЯ. МЫ ВСЕ ГОРЬКО ПЛАЧЕМ.

Дальше стояли подписи на незнакомом языке. И только одна была сделана по-русски: «МАхнурВеликАлепный». В шкатулке лежало два металлических семечка.

— Возьми одно, — сказала Люся подружке.

— Но ведь их дали тебе.

— Нельзя рисковать, — сказала Люся. — Нельзя, чтобы они были в одной квартире.

И они поволокли рюкзак к калитке. Люся все поняла:

— Они эвакуировались. Это они ко мне прощаться приезжали!

До Москвы девочки доехали молча. Ни Киселев, ни дедушка с ними не разговаривали. Там они едва-едва дотащили рюкзак до знакомой аптеки.

Дежурила та же женщина-аптекарь.

Она очень испугалась, увидев девочек с рюкзаком:

— Вы что, передумали? Но у меня уже нет хендрика. Я его начала тратить.

— А нам не нужен хендрик, — ответила Люся.

— Зачем же вы принесли рюкзак?

— И листья нам не нужны. Не пригодились. Они зря у нас лежать будут. А в аптеке они понадобятся. Возьмите их у нас просто так.

Возьмите, пожалуйста.

— Спасибо, девочки. А вы знаете, что хендрик не дает стариться человеку? Кто за год выпьет лекарство из одного хендрика, не теряет год жизни.

— Знаем, — сказала Кира, хотя, конечно, не знала ничего.

— У меня остался один, — сказала ей Люся. — Мы его дадим твоему дедушке.

Красная Рука, Черная Простыня, Зеленые Пальцы Страшная повесть для бесстрашных детей

ЧП в пионерском лагере

Однажды в конце июля в пионерском лагере под Голицыном нашли задушенного мальчика. Он лег спать, как и все другие ребята, в палате на двадцать два человека. Но утром не проснулся, не побежал на зарядку, как все, а остался лежать в своей кровати в углу, тихенький и дохленький.

Вызвали милицию. Милиция начала спрашивать:

— Кто заходил в палату?

— Кто залезал ночью в окно?

— С кем был в ссоре задушенный мальчик?

Оказалось, что в палату никто не заходил, дверь была заперта на ключ. В окно никто не залезал, так как оно было на втором этаже. И задушенный мальчик ни с кем никогда не ссорился, а был тихий и бесполезный, и еще он был какой-то запуганный.

Все люди на территории, и взрослые и дети, ходили грустные и подавленные. Начальник лагеря говорил следователю зеленгородской милиции капитану Матвеенко испуганным голосом:

— Вы можете надо мной смеяться, но я уверен, что это Красная Рука.

— Кто, кто? — спрашивал хитроглазый и толстый капитан. — Какая еще красная рука?

— А такая, которая прилетает по ночам.

— Никогда не слышал. Глупости это.

— Никакие не глупости. Я двадцать лет работаю начальником лагеря. И в «Артеке» был, и в «Орленке», и еще кое-где. И много раз слышал, что ночью в окно стучится Красная Рука, потом залетает в палату и кого-нибудь душит. А еще есть Черная Простыня. Она набрасывается на ребенка, закутывает и не дает дышать, пока он не умрет. И этого не знаете?

— Не знаю, — ответил Матвеенко.

— А еще есть Зеленые Пальцы. Они защекочивают до смерти…