Эдвард Мунк. Биография художника

Мунк все время думает об умерших: «Мать, сестра, дед, отец – больше всего о нем». Он просматривает старые письма, заново переживает роман с Милли, вспоминает женщин, которых оттолкнул, пишет о маскараде 1886 года, о любовных интрижках в кафе. Вообще, эти недели стали погружением в прошлое, попыткой оживить и понять опыт прожитой жизни.

Чаще всего в этот период он общается с датчанином Эмануэлем Голдстейном, которого описанная в дневнике ссора не оттолкнула от Мунка. Напротив, позже Голдстейн с экзальтацией будет вспоминать о том, какая редкостная духовная общность возникла между ним и Мунком.

Голдстейна обычно относят к лирикам, но он написал так мало, что в истории датской литературы не найдешь и упоминания о нем. У него водились деньги, и он старательно избегал какой бы то ни было работы. Даже университетские экзамены он сдал только в 1897 году, когда ему уже исполнилось тридцать пять. С Мунком их в первую очередь сближало отношение к женщинам. Голдстейн демонстрировал полное отсутствие иллюзий во взглядах на любовь:

Любовь что сифилис:
Проникает – на крыльях наслаждения —
Из рая обещаний
В нас[32]

.

Несмотря на депрессию, размышления в одиночестве и попытки «описывать свою жизнь», а вернее, попытки понять свою роль в жизни, Мунк не прекращает заниматься живописью. На картине «Ночь», самой известной из написанных в Сен-Клу, – интерьер комнаты Мунка. За окном виднеется Сена и проплывающий мимо пароход. Тень от оконной рамы на полу образует крест. В углу у окна, подперев голову рукой, сидит меланхоличный человек в цилиндре. Возможно, Мунк писал его со своего друга Голдстейна. Фигура человека почти сливается с синеватым полумраком комнаты. Человек вжался в угол, как будто в страхе от одиночества в пустой комнате, – художнику важно подчеркнуть эту пустоту.

Во время работы над «Ночью» Мунк получает открытку от Осе Нёррегор. Ответное письмо, которое он, видимо, так и не отправил, созвучно настроению картины:

Здесь, в одиночестве, я стал особенно ценить, что кто-то помнит меня. Видите ли, этой зимой мне было довольно одиноко… Сколько вечеров я провел у окна, сожалея, что не могу вместе с Вами любоваться этим пейзажем в лунном сиянии – огнями на другом берегу, фонарями на улице, проплывающими мимо пароходами, расцвеченными зелеными, красными и желтыми огоньками. А этот странный полумрак в комнате и синеватый квадрат лунного света на полу…

Одна из многочисленных дневниковых записей, сделанных Мунком в этот период, получила высокопарное название «Манифест Сен-Клу». Оказавшись в увеселительном заведении, под влиянием музыки и атмосферы праздника художник представляет себе, как мог бы изобразить «самые священные события человеческой жизни… События, когда человек перестает быть самим собой и становится лишь звеном в череде тысяч поколений, продолжающих род человеческий». Он мечтает создать такие полотна, чтобы «зритель понял всю святость происходящего – и снял шляпу, как в церкви». Но тут снова заиграла музыка, и на сей раз вальс напоминает Мунку женщину – «ту, что я так любил и так ненавидел» – явно Милли Таулов. Почти сорок лет спустя Мунк переработает эти записи таким образом, что они и вправду будут напоминать манифест.

Пока в высшей степени смелый план изобразить «самые священные события человеческой жизни» остается нереализованным. Не получает продолжения и тема, начатая картиной «Ночь». Вместо этого Мунк пишет пейзажи, применяя новые для себя приемы, подмеченные у молодых коллег, которые выставляют работы в мелких галереях Парижа. Несколько таких импрессионистических пейзажей получают общее название «Сена в Сен-Клу». Для них характерны дрожащий свет, размытые блики на водной поверхности, пароходы, как будто случайно оказавшиеся в поле зрения и обрезанные рамой картины.

Из этих картин наиболее интересен ночной этюд в синеватых тонах, напоминающий «Ночь»: ярко освещенный корабль заходит под один из мостов Сены. Изображение света и неба наводит на мысль, что Мунк видел «Звездную ночь» никому не известного тогда Винсента Ван Гога. Что ж, такое действительно могло случиться: картина в то время была в Париже, она выставлялась предыдущей осенью, и о ней много говорили.

Тем временем Мунк перестает посещать уроки Бонна, но никто не может обвинить его в том, что он не использует свою стипендию на учебу и творческие эксперименты. Несмотря на постигшее его горе и постоянную обеспокоенность судьбой домашних, Мунк упорно работает. Он пишет интерьеры кафе, очевидно, под влиянием популярного тогда Рафаэлли, но в отличие от техники «точечных» мазков, как в пейзажах Сены, здесь мы видим четкий контур. Очевидно, это сделано в расчете на продажу – Мунк полагает, что такие картины более всего нравятся публике. Во всяком случае, он пишет тете и выражает надежду, что сможет помочь семье, продав по приезде домой несколько картин.