Ее демон

— Я не понимаю, что произошло, — хмуро произнес Кассиан, напряженно глядя в окно, где было темно и тихо. — Я был на грани обращения, Хасин! У меня кровь закипала от ее близости! Я думать не мог, соображать! Едва смог остановиться!

Принц был зол и даже немного растерян, что злило еще сильней — он не привык не понимать элементарного, не привык не понимать самого себя, не контролировать и теряться. И тут такое — он едва смог остановиться в той пещере! Едва не совершил то, о чем потом бы пожалел!

Кассиан не собирался доходить до подобного, лишь хотел немного подразнить Анну. Но игра зашла так далеко, что он потерял голову, и едва не наделал ошибок. Анна ни за что бы не простила ему подобного, всегда бы вспоминала их первый раз с разочарованием. А как иначе все происходящее в пещере на алтаре могла воспринять такая как она? Чистая, невинная, светлая, полная надежд, мечтаний и уверенности в том, что ее не обидят, ведь пообещали. Она доверилась ему, а он едва не попрал это доверие. И ведь знал, что это может стать роковой ошибкой — Хасин объяснил ему насколько для Анны важно полагаться и верить окружающим ее людям, на примере доказал, какую боль и обиду ей приносит разочарование. И Кассиан готов был дать своей нареченной то, что она попросит от него — время, терпение, спокойствие. Да что угодно, лишь бы видеть ее глаза сияющими и счастливыми! Анна нравилась ему, он испытывал к ней теплые чувства, и не видел ничего зазорно в потворствовании ее нехитрым требованиям. Она не просила звезд с неба, не просила подвигов и чего-то нереального. Лишь малости. А он едва не сорвался, едва не натворил бед.

— Чему ты удивляешься? — хмыкнул спокойно Хасин, стоя рядом и глядя на профиль брата.

— Тому, с каким трудом смог остановится! — словно все еще не верил, что прошляпился, качал головой Кассиан. — Она такая маняща, такая сладкая и нежная — невозможно оторваться, невозможно остановиться! И это становилось все сильнее. Я боялся причинить ей вред.

Впервые принц бы так взволнован и растерян, а потому наверно и не замечал взгляда брата.

А Хасин отрешенно думал о том, как ему знакомы чувства брата. И пусть он не познал страсти с Анной — что было к лучшему — он догадывался о том, как это могло быть. И почему-то казалось, что он, в отличие от брата, не удержался бы, не остановился, не смотря на то, что выдержки, терпения и умения контролировать себя, свои чувства, желания и потребности у него куда больше. Но ведь это Анна! Так о чем вообще речь?!

— Ты смог, остальное неважно, — спокойно произнес Хасин, положив руку на напряженное плечо брата.

— Не смог бы, не появись ты так вовремя, — вздохнул Кассиан, посмотрев на брата.

— Причины не важны. Главное, что ты не испугал Анну. И при желании все можно будет выдать за сон, списать произошедшее на действие дурмана на ее разум.

— Я не хочу, чтобы она думала, что ей все приснилось, — с улыбкой покачал головой принц.

— Поверь мне, ей же так будет спокойней, — усмехнулся знающе беловолосый демон. — Она переживет муки совести и морали, спишет все на свое взбунтовавшееся воображение, и не будет иметь к тебе никаких претензий.

— Нет, — снова повторил Кассиан. — Я хочу, чтобы она помнила о том, что было. Чтобы помнила, как ей со мной было хорошо. Пусть привыкает и знает. А я буду наслаждаться тем, как ближайшее время произошедшее не будет давать ей покоя, — рассмеялся, немного расслабившись, Кассиан под качание головы брата и его улыбку.

— Порой я вижу в тебе озорного мальчишку, которым ты никогда не был.

— Я восполняю пробелы детства, — хмыкнул принц, улыбнувшись брату.

— Ты слишком быстро вырос. И иногда я чувствую за это вину. Я не давал тебе быть ребенком.

— Меня все устраивает. И я благодарен тебе. За все, — пристально глядя на брата с любовью, которую так редко демонстрировал окружающим, произнес Кассиан. — И за Анну.

— Не верю, что ты влюбился, — хмыкнул Хасин.

— Нет, — с усмешкой покачал головой принц. — Но она мне нравится. И я не хочу ее огорчать и обижать. Не желаю, чтобы мой брак был подобием тех, что я видел каждый день дома, — скривился юноша.

— Тебе повезло, что ты не наблюдал семейной жизни твоих родителей, — хмыкнул Хасин. — Пусть она и не была долгой, но по насыщенности превзошла многое из того, что я видел. Но я никогда не считала тебе тем, кого волнует семейный очаг.

— Интриг, политики и игр мне хватит и на троне, — скривился Кассиан.

— Тут ты прав, — не мог не согласится Бастард.

— А в спальне меня будет ждать милая, нежная и ласковая жена.

— Не думаешь, что тебе наскучит подобная приторность? — усмехнулся Хасин.

— Я сумею ее разбавить, — хмыкнул Кассиан, сверкнув порочными глазами.