Её Дракон

Беспредел Фетисовой и раньше доводил до истерики, но здесь уже совсем отбитая на всю голову девица. Она, заранее зная, как я отреагирую на просьбу, надавила на жалость, сорвала с работы, из-за чего я обязательно получу выговор, да ещё и номер мой какому-то мужику дала. И не просто какому-то. Этот Золотарёв…

Смутная догадка помаячила на краю сознания и скрылась.

– Ира.

Подруга дёрнулась и застыла на границе переулка и улицы. Её огненно-рыжие волосы сверкнули несколько раз в свете автомобильных фар. На тщательно прорисованных глазах не было ни единой слезинки, хотя покраснение и припухлость выдали недавнюю истерику. Всё-таки плакала, но не по озвученной мне причине и в ожидании спасения успела поправить макияж.

– Я хочу знать зачем ты это сделала.

– О-он м-меня…

– Не надо врать, – тяжело предупредила я и сунула руки в карманы, чтобы не дать ей затрещину. – Этот твой Алекс ни на секунду не стал нас задерживать. Если бы он действительно заставлял, то мы бы здесь сейчас не стояли, а сидели где-нибудь внутри этой Клетки и…

– Попросил, – тихо сказала она, теребя в пальцах ремешок сумки. – Он попросил, Нин. И я не смогла отказать. Это же Алекс. – Она отвела взгляд и поникла. – Прости.

Ха! Как просто у неё получается. Твою-то мать! Я прижала пальцы к бровям, а потом начала массировать виски.

– То есть, ты хочешь сказать, что какой-то незнакомый мужик попросил тебя соврать мне и ты согласилась? Реально согласилась? Нин, ты чё дура, что ли?! А если бы он изнасиловать меня захотел?! Ты об этом подумала? – крикнула я, взмахнув рукой. – Да ты хоть знаешь, кто они такие?!

– Саша не такой!

Я опешила и округлила глаза. Верней было бы сказать, что выпучила, но… В общем, но. Самым большим моим желанием было – как следует оттаскать идиотку за волосы и бросить её прямо здесь. Но кто знает, чем этот порыв может закончиться.

Я скривилась.

– Понятия не имею, почему ты решила, что и в этот раз твоё прости сработает. Я устала от твоих выходок, Ир. Правда. Очень устала. В понедельник верни все конспекты. Раз помощь не нужна, я пойду.

Не такой.

Я пнула какой-то булыжник и свернула к остановке. Не такой.

Этот её возмущённый возглас задел больше всего. Откуда ей известно, что не такой? Встречалась она с ним, что ли? Хотя нет. Ирка бы ни за что не стала к своему визави вызывать другую. Даже меня. Здесь что-то другое. Я цыкнула и вытянула голову, чтобы посмотреть, едет ли автобус. Дождь всё не утихал, поэтому я спряталась под козырёк, всё больше накручивая себя.

Боже. Как же хочется дать кому-нибудь в морду.

Я поправила рюкзак и облокотилась на прозрачную стенку остановки. Дождь всегда нагонял на меня тоску. Я не любила осень со всей этой кашей, промозглыми ветрами и неизменно плачущим небом. Казалось, вместе с ним каждый раз плакала и я.

Глава 3

До дома добралась далеко за полночь. Благодаря непогоде и опоздавшему автобусу, я протащилась пешком добрых пять километров, каждый раз сворачивая на самую освещённую улицу. Кажется, опыт хождения по переулкам ради экономии времени навсегда останется в моей памяти.

Дверь открыла почти бесшумно, стараясь даже не дышать. Если мне повезло, то папа взял ночную смену, если нет, то сейчас…

– Пять минут второго.

Я вздрогнула.

Щёлкнул выключатель и передо мной появился отец. Полностью одетый, с телефоном в руках. Мне даже смотреть на экран не нужно, чтобы знать, что прямо сейчас там высвечивается карта с моим маршрутом.

– Извини. – Я скинула рюкзак на пол и привалилась к двери. – Автобус не приехал, пришлось идти пешком.

– Ты вышла из кафе без семи минут одиннадцать.

Отец был моим авторитетом с самого детства, просто потому что других в моём поле зрения не было. Всегда беспрекословное послушание выработало у меня привычку извиняться там, где это можно было не делать. Но отец считал иначе.

После смерти матери, он как с цепи сорвался, старательно контролируя каждый мой шаг. Если бы Вещий не понравился отцу и не имел безупречного прошлого, то я бы там и вовсе не работала.

– Мне пришлось помочь Ирке кое с чем. – Воспоминание о подставе столь ярко жгло душу, что я с трудом удержалась от мата.

– В переулках? – Отец положил телефон на шкаф и сложил руки на груди. – Нина, я ведь уже говорил, что эта девушка абсолютно и безвозвратно потеряна для общества. Общаясь с ней ты лишь опускаешься на её уровень.

– Я помню. – Я разулась и сунула в кроссовки сушитель для обуви. – Можешь больше не переживать. Сегодня мы выяснили, что у нас абсолютно разное понятие дружбы.

Отец помолчал, потом тяжело выдохнул и погладил меня по голове.

– Хорошо. Я тебе верю. Просто будь аккуратнее, я ведь беспокоюсь.

– Знаю.

– Иди в душ. – Он взял заранее подготовленное полотенце и как следует вытер мне лицо с волосами. – Совсем вымокла. Есть хочешь?

Отвечать сил не было. Я не только устала как собака, но ещё и поесть за целый день не смогла. Народу было тьма тьмущая, а всё из-за Вещего, что устроил акцию двойной порции.

Я кивнула и поплелась в ванную.