Ее друг (СИ)

При входе в гостиную я ожидала всего, но только не того, что увидела. Увиденная картина поразила меня настолько, что моя маска стремительно слетела…

А всего этого могло бы и не произойти, если бы мать, много лет назад, послушала меня и запретила Мише общаться с этой убогой… Но меня ведь никто не слушал. Железная Люда тогда очень холодно мне сказала.

— Не лезь. Она — еще одна Мишина игрушка, наиграется и выбросит. Я не буду травмировать подростка всякими запретами.

Я тогда рассмеялась матери прямо в лицо. Слишком горько мне было слушать такое от человека, который запрещал мне, Арсению и Владимиру практически все. Мы росли как в концлагере — везде и во всём должен быть порядок. Запрещались любые проявления чувств. Арсений брыкался, а мы с Вовкой-дураки, слушались железную Люду беспрекословно.

Но Миша не бросал свою игрушку. Играл до изжоги. Шагу без нее не делал. Кругом Маша-Маша-Маша. Несколько раз, обманом, Арсений вывозил Мишку на свои потрахушки и что толку. Этот лох посылал всех на хер и уезжал. А мы ещё потом выговоры от матери получили. За самодеятельность, если можно было так выразиться.

Мать даже разрешила Мишке притащить эту клушу на семейный новогодний ужин. Я была против, но железная Люда сказала, что Мишка увидит позор девчонки и откажется от неё. Я знала, что этого не произойдет, но и тут меня никто не послушал.

И тогда мы с Арсением решили девчонку соблазнить и очень обрадовались, когда она заглотила приманку. Я тогда попросила брата не трогать клушу, а создать видимость, но он похоже переборщил и попал в Мишкин чёрный список.

Поначалу я вздохнула с облегчением. Теперь точно девчонка улетит в утиль. При всей дурости брата, измену он точно не мог простить, но… Но все пошло совершенно не туда, куда планировалось…

Девчонка опозорила себя на весь город. Каких только историй не гуляло в местных соцсетях и пабликах о жизни Семеновой Марии. Она была и проституткой, и алкоголичкой, и дебоширкой, и наркоманкой… Фотографии и видео с её участием с удовольствием мусолились и передавались из гаджета в гаджет.

Именно с этого времени Миша слетел с катушек…

Драки, скандалы, приводы в полицию… Все это пазлы одного сплошного кошмара, который ворвался в нашу семью подобно торнадо.

Мишка практически сразу переехал на квартиру, которую ему недавно купил дед. Пару месяцев он только и делал, что бухал и дрался. Учебу брат оставил, на работу ходил, но с отцом старался не встречаться. Дома бывал редко, только тогда, когда отец или братья забирали Мишку из полиции и в бессознательном состоянии провозили домой. На утро он спешно уходил и не с кем из семьи не перекидывался даже словом.

Одно было точно — девчонки с ним не было, а это значит своей цели мы добились, но какой ценой. Мне такая цена вскрывала вены и заставляла ночами и днями искать выход из сложившейся ситуации.

Очередной крик матери вытащил меня из воспоминаний и я торопливо бросилась вперёд…

Глава 39

Яна

Надо успокоиться! — фоновым шумом звучало в голове, пока бежала в центр гостиной.

— Скорую вызвали? — рявкнула я и опустилась на колени перед распластанным на полу и не подающим признаков жизни, телом Миши

Приложила голову к грудной клетке брата и облегчённо выдохнула. Жив! Это главное. Я было подумала о самом страшном…

— Ну-ка все соберитесь! Скорую вызвали?

Арсений поднялся с колен и нервно ответил.

— Вызвал. Хрен пойми сколько времени назад.

Мать завыла и я шикнула.

— Прекрати! Объясните, что произошло.

Я снова склонилась к Мишке и ещё раз прослушала сердцебиение. Стучит. На всякий случай прощупала пульс на запястье и поразилась насколько сильно разбиты казанки на пальцах брата.

— Мы с отцом его из ментовки вчера забрали, — начал Арсений, опускаясь на колени рядом с плачущей матерью, — когда приехали домой, Мишка будто с цепи сорвался. Начал на меня орать, обвинять, в общем провоцировал на драку…

— И они подрались, — перебила сына мать, — ты избил его-о…

— Я? Да я его пальцем не тронул. Зато он мне зуб сломал и ухо разбил. Ты посмотри на его рожу — там только старые желтые синяки.

— Ближе к делу! — поторопила я брата и крикнула Снежане, — повтори вызов в скорую — скажи, что станции придет конец, если они сейчас же не приедут.

Когда Снежана выбежала из гостиной, я выжидающе посмотрела на Арсения. Было видно, что он тоже находится на грани срыва, но держится. Мишка для всех был «младшим», и мы — «старшие» — всегда были «начеку». Поначалу из-за влияния матери и её приказов. А потом мы настолько сжились с ролью воспитателей-надзирателей, что стали своеобразными родителями Мишке: я — в большей степени, а Вовка с Арсением в меньшей.

— Отец оттащил от меня Мишку и я пошёл на кухню за аптечкой. Когда вернулся, никого уже не было.

— С утра Миша куда-то уехал и только полчаса назад вернулся. Трезвый, — вступила в беседу мать, — позвал меня на разговор. Я обрадовалась… Снежанку за его любимыми кексами отправила… а он… он даже сказать ничего не успел — прижал руку к груди и упа-а-а-а-ал…

Мать снова зарыдала, а я взяла стакан с водой, стоящий на столике, и подала ей.