Ее город

Фэн Чунь догнала ее и призналась, что ее чувства изменились. Когда она сегодня увидела Ло Лянцзи, он вдруг показался ей совсем другим, не тем человеком, которому она позавчера чистила ботинки. Он тогда сидел и выглядел очень высоким, а стоя вдруг уменьшился в росте. На нем великолепный с иголочки костюм — сразу видно, что он любит пускать пыль в глаза. И эти напомаженные волосы выглядят не так красиво, как чистые два дня назад. Всего-то пара дней, а все так изменилось. Фэн Чунь и сама поняла, что ее одержимость была смешной. Но Ло Лянцзи с горящими глазами в который раз пришел к ней в лавку. А она всего лишь простая чистильщица обуви, замужем, да еще и с ребенком, к тому же далеко не красавица. Учитывая материальное положение Ло Лянцзи, разве он не окружен целой толпой девушек?! Да, она оценила по достоинству его искренность и вообще не подозревала, что такие мужчины существуют где-то за пределами телесериалов. Она отказывалась верить своим глазам, но при этом все сильнее хотела увидеть реальное положение вещей. Все родные и друзья Фэн Чунь — обычные люди, работают на простых работах, им вечно не хватает денег. Вдобавок еще и муж непонятно какой пол предпочитает. В глубине души Фэн Чунь действительно надеялась на то, что перед ней распахнется прекрасный новый мир. Это было нечто совершенно незнакомое для нее, новизна пугала, и потому она топталась на месте, не решаясь сделать шаг дальше. Она нуждалась в совете сестрицы Ми.

— Кроме того, что не стоит бросаться в омут с головой, какой еще совет ты хочешь получить? Вы же лишь по-дружески пообщаетесь.

Сестрица Ми посмотрела на Фэн Чунь и испытала жалость к девушке. Она увидела в ней отражение себя в молодости: женщина тридцати с небольшим лет от роду впала в депрессию после шести-семи лет брака, обнаружив, что муж не тот человек, в которого она влюбилась, но за юбку уже цепляется ребенок, не подозревающий о страданиях матери. Подвернулась возможность поделиться с Фэн Чунь тем, что ей самой довелось пережить. Сестрица Ми сказала:

— Ладно. У меня есть для тебя афоризм: деньги не могут выразить любовь, но тот, кто любит, способен выразить любовь деньгами. Не стоит думать, что это меркантильность. — Сестрица Ми вытащила из кошелька стопку банкнот и квитанцию и продолжила: — Вот, например, ты на меня работаешь. Мы с тобой близкие подруги. Могу ли я тебе не платить зарплату? Есть же правила! Так нельзя! В отношениях между мужчинами и женщинами — то же самое. Кстати, это твоя зарплата до сегодняшнего дня включительно. Пересчитай и распишись. Будет время — забегай в гости!

Сердце Фэн Чунь екнуло, и она все поняла. Сестрица Ми все равно уволила ее. Она не изменила своего решения, просто сделала это иначе. Сколько веревочке ни виться, а конец будет. И похоже, настал тот самый конец. Вот ведь какая женщина! Действительно жесткая! Однако теперь Фэн Чунь уже не станет удивляться и плакать. Всего сутки — а она сама полностью изменилась. Пусть простое дружеское общение и нельзя назвать изменой, но ни то, ни другое недопустимо в лавке сестрицы Ми. Улица Шуйтацзе есть улица Шуйтацзе, Ханькоу есть Ханькоу, и правила, согласованные жителями города, никуда не денутся. Сопротивляться бессмысленно — это повредит невинным людям. Сестрица Ми и так к ней более чем лояльна.

Фэн Чунь молча забрала банкноты, не считая, сунула в карман куртки и расписалась в квитанции. Сестрица Ми взяла листок, помахала рукой на прощание и поднялась по лестнице на второй этаж.

Фэн Чунь смотрела ей вслед. Когда дверь на втором этаже открылась, вспыхнул свет, но потом в подсобке снова стало темно. Все погрузилось в тишину, перед ней словно приоткрылся первозданный хаос, и она увидела реальный смысл. Фэн Чунь собралась с духом, отдернула занавеску, вошла в лавку и поздоровалась с Ло Лянцзи.

(15)