Ее худший кошмар

Эвелин села поудобнее, чувствуя, как по жилам разливаются тревога и разочарование, особенно после разговора с Феррисом. Впрочем, показывать она этого не стала. То, что ей скажет Энтони Гарза, будет зависеть от того, как хорошо она с ним сыграет. Как обычно, это будет своего рода шахматная партия, и она просто обязана обыграть своего противника.

— Так вот почему вы пырнули Хьюго Эвански? — спросила она. — На самом деле вы пытались подгадить мне?

Хотя Гарза был в наручниках, он поднял обе руки, чтобы выковырять что-то из зубов.

— Такие вещи обычно попадают в газеты.

С каким удовольствием она бы стерла это самодовольное выражение с его физиономии!

— Не всегда.

— Это точно попадет, — сказал он и довольно осклабился. — Вам же это как гвоздь в диване.

— Это почему же?

— Да ладно, вы и без меня знаете. Может, я и психопат по мнению этого вашего Хэара с его гребаной шкалой, но я не дурак. Я слышал про убийства, Эвелин.

— Для вас я доктор Тэлбот, — невозмутимо возразила она.

— Как хочу, так и называю. Вы мне не запретите.

— Я могу прекратить встречи с вами, могу запереть вас в одиночной камере на неопределенное время. Вам это больше нравится?

Гарза пропустил мимо ушей ее вопрос.

— Скоро ты лишишься работы в этом домике с решетками, точно тебе говорю! — продолжил он подначивать ее. — Люди уже и так напуганы существованием этой тюряжки в их городе. — Гарза заухал словно привидение и погрозил ей пальцем. — Это надо же, собрать под одной крышей столько гоблинов! Небось самой страшно, верно ведь?

Гарза рассмеялся — противным, потусторонним смехом.

— Как я понимаю, это ваша личная вендетта против — меня?

— Почему бы нет? По крайней мере, на Аляске мне будет не так скучно. Раз у меня нет любовницы, почему бы не обзавестись врагом? Сомневаюсь, что вы сможете меня уничтожить. В общем… поживем — увидим.

Она попыталась изобразить безразличие, как будто то, что он говорил, ее не задевало.

— И вся эта ненависть, которой вы прямо-таки сочитесь…

Гарза всплеснул руками.

— Если вы собрались запереть меня посреди этой богом забытой глуши, чтобы изучать, словно лабораторную крысу, то я, конечно, постараюсь вам за это отплатить всем, чем могу.

Эвелин отодвинула стул назад и закинула ногу на ногу.

— Скажите, мистер Гарза, вас уже изучали, словно лабораторную крысу? Кто-то другой помимо меня?

Гарза закатил глаза.

— Пока нет. Но скоро начнут.

— Вы имеете полное право отказаться от участия в наших исследованиях. Наша исследовательская программа основана на добровольном участии, которая дает вам доступ к товарам и услугам, которых вам почти никогда не получить в обыкновенной тюрьме. Большинство наших заключенных выражают готовность к сотрудничеству.

— Они идиоты. То, что вы предлагаете мне вознаграждение, словно глупому ребенку, который получает в кабинете врача леденец, ничего не меняет. Или вы ждете от меня благодарности за то, что станете разбирать меня на части, кусок за куском?

— Глупый ребенок, который получает в кабинете врача леденец. Какой прогресс по сравнению с лабораторной крысой!

— Это унизительно! — Гарза вскочил на ноги и с силой ударил кулаком по перегородке. Его движения были стремительны, молниеносны. На какой-то миг Эвелин испугалась, что он нападет на нее. Она не сразу вспомнила, что это невозможно, а в следующую секунду в комнату уже вбежал Куш.

— Все в порядке? — спросил он, на всякий случай положив руку на дубинку, если вдруг потребует усмирить Гарзу.

Отчасти Эвелин желала в душе, чтобы он ее применил. Если кто и заслуживал пару хороших ударов, то это Гарза. Но Куш надеялся, что ей понадобится его помощь. Чтобы показать, что он был прав, когда пытался сорвать ее беседу с Гарзой. Кто знает, если он применит силу, доложит ли он затем об этом Фицпатрику?

— Мистер Гарза, вы готовы успокоиться? — спросила она. — Или вы предпочитаете, чтобы офицер Куш сопроводил вас обратно в одиночную камеру?

Гневно раздувая ноздри, Гарза выругался. Грудь его ходила ходуном, как будто он пробежал марафонскую дистанцию.

— Я не дам вам ковыряться в моей голове, доктор Тэлбот! — заявил он. — Мне наплевать на ваши теории, ваши суждения и на вашу праведность. Вы действительно считаете, что вы лучше меня?

Эвелин выгнула бровь, как будто не сочла его слова достойными ответа. Заметив это, Гарза буркнул:

— Я бы предпочел ваше отвращение.

— О, оно ваше, не сомневайтесь.

Он ненавидит ощущать себя бессильным, сделала она вывод. Многие психопаты легко обижались, болезненно реагировали даже на самый малый намек на упрек. Выходили из себя из-за любой мелочи. Однако ей казалось, что все гораздо глубже этих типичных поверхностных реакций. Гарза даже больше прочих, ему подобных, мечтал быть большим человеком, достойным уважения и восхищения окружающих.

— То есть вы собираетесь назад, в одиночную камеру? — подсказала она. — Или вы хотите, чтобы окончательное решение приняла я?

Гарза не удостоил ее ответом.

— Скажите мне одну вещь, — произнес он, помолчав. — Откуда вам известно, что это у меня не в порядке с головой? А не у вас? Или у этого козла?