Ее любовь. Его верность. Пуговицы и боль

Черты его лица мгновенно смягчились, едва я привела такое сравнение.

– Может, пройдемся?

После нескольких дней постельного режима мне очень хотелось размять кости.

– А что, отсюда не хорош разве вид?

– Кроу, я уже могу передвигаться самостоятельно!

Не дожидаясь его разрешения, я встала на ноги и прошла в комнату, чтобы обуться.

Кроу демонстративно вздохнул, как бы сообщая мне, что я его замучила своими заскоками.

Но мне было все равно…

Мы прогуливались по аллеям виноградников, слушая стрекот сверчков. Вдали от дома ветер сделался сильнее, и он нежно развевал мне волосы, совсем как Кроу.

Кроу взял меня за руку и бросал на меня взволнованные взгляды, хотя я прекрасно чувствовала себя.

– Как ты, нормально?

– Будь ненормально, я бы тебе сказала.

– Нет, не сказала бы, – хмыкнул Кроу.

Я улыбнулась:

– Да, ты прав. Наверное, не сказала бы…

Против воли в глазах Кроу мелькнуло удивление.

Я же посмотрела на гребни холмов впереди и подумала: а что там, на другой их стороне? Возможно, там все так же простирались виноградники и не было ни одной живой души.

– А соседи у тебя есть? – спросила я.

– Да. Ближайший живет прямо на противоположном склоне. Мой приятель. Приезжает сюда иногда в отпуск.

– А где он постоянно живет?

– Да в Штатах.

– То есть… здесь был человек, который мог бы мне помочь?

А ведь Кроу говорил мне, что рассчитывать на чью-либо помощь мне не имеет смысла. А ближайший город находится в тридцати километрах от поместья. А я, дура, поверила!

– Да. Но он редко бывает здесь, – улыбнулся Кроу.

– Но телефон-то в его доме есть.

– Наверное, – пожал плечами Кроу. – Но, надеюсь, ты счастлива оттого, как все обернулось.

Я почувствовала, как его большой палец коснулся моих фаланг.

– И если бы мне пришлось снова запереть тебя в этих стенах, поверь, я бы сделал это.

– И я тоже…

Кроу метнул на меня быстрый взгляд. Мне нравилось подзуживать его, ибо он быстро выходил из себя.

– Да ладно, шучу! Но вот скажи, не хочешь ли ты удалить, наконец, этот чип из моей ноги? – Пожалуй, нет.

– А тебе не кажется это странным?

– Не-а.

Он даже не сменил шаг, а я почувствовала, что его гиперопека еще не закончилась.

– Но ведь больше мне ничего не грозит. Мне кажется, что теперь чип не нужен.

– Перл, опасность есть всегда. Богатые и сильные люди должны быть всегда начеку.

– Но я не хочу, чтобы у меня в ноге оставалось инородное тело! Мне вовсе не наплевать на себя!

Кроу не собирался идти мне навстречу в этом вопросе – это было очевидно.

– Чип останется у тебя в ноге, пока не появятся основания удалить его.

О черт, нет!

– Ну, тогда я попрошу, чтобы и ты носил такой же!

Вряд ли Кроу согласился бы на такое. Он работал, как говорится, «в теневой сфере» и светиться ему было совсем ни к чему.

– Хорошо.

Мне показалось, что я ослышалась, и переспросила:

– Что?

– Я сказал: «Хорошо».

– Но… я просто хотела…

– И у тебя получилось. Если ты должна носить чип, то, следовательно, и я тоже. И ты всегда сможешь найти меня, если тебе вообще когда-нибудь было интересно, где я. Думаю, это самое правильное решение.

– Да, но ты забыл о главном: я вообще ничего не хочу таскать в себе!

– Это очень и очень плохо.

Кроу посмотрел на меня взглядом этакого хозяина, которому осмелились перечить.

– Ты даже не чувствуешь его. Кроме того, благодаря этой штуке мне удалось спасти тебя, причем не один, а два раза. Мне жаль, что это доставляет тебе какие-то неудобства, но лично для меня чип – жизненно необходимое устройство. Ты привыкнешь.

Я поняла, что проиграла это сражение, но, что еще более важно, я поняла, что именно так и пройдет остаток нашей жизни. Кроу Барсетти никогда не отступал от своих решений, а после того, как его семьи коснулось горе, он стал помешанным на безопасности.

И он был прав – я должна носить этот чип. – И что теперь? – спросила я.

– Что ты имеешь в виду?

– Чем будем теперь заниматься? Боунса больше нет – и дышать как-то полегче стало.

– Ну, тебе решать. Я мыслю так: мы тихо и мирно живем в нашем поместье. Будем пить вино, заниматься любовью – так и состаримся вместе. Что скажешь на это?

Я посмотрела на него и невольно улыбнулась во весь рот:

– Звучит как-то скучновато.

Кроу вскинул брови.

– Но именно об этом я и мечтал. О долгой и скучной жизни… С тобой.

Эпилог

Перл

Я поставила на стол тарелки с макаронами и сыром. Недавно Ванессе исполнилось пять лет. У нее были черные волосы, как у отца, и голубые глаза, как у меня. Нрав у нее был весьма строптивый, что обещало определенные проблемы в переходном возрасте, впрочем, у кого их не было?

– Что, проголодалась?

– Угу.

Ванесса вооружилась вилкой и принялась за еду.

Вторую тарелку я поставила перед Константином:

– Ну вот и тебе, торопыжка.

Константину было три года, и он все еще пользовался детским креслом. Поверхность столика постоянно была запачкана едой. Иногда эта его привычка разбрасывать вокруг себя объедки меня довольно сильно раздражала, как некогда раздражал его папенька. Константин ухватил ложку и медленно начал есть. Процесс пока давался ему с трудом.

Джулия вскинула бровь и посмотрела в свою тарелку. С отчетливым русским акцентом она спросила:

– Что это?