Её лучшая роль

Она беспокойно дернулась и как-то сжалась, когда он притянул ее к себе.

— Не надо, Десмонд. Я не в настроении.

— Вчера ты не возражала.

Она лишь вздохнула в ответ и нехотя уступила ему. Какое-то время они танцевали молча.

— Ну и толпа здесь сегодня, — проговорил Десмонд. — Это, наверное, влетело Полу в копеечку.

— Он может это себе позволить.

— Не уверен. Последние годы у него были засушливыми. — Он усмехнулся. — Но наверное, что-то осталось, раз Сирина от него не отходит.

— Ей тоже есть что предложить, — едко ответила Энн. — А большинству мужчин большего и не надо.

— Только не мне! — Десмонд прижался щекой к ее волосам. — Ты девушка моей мечты… И так решит большинство присутствующих здесь мужчин.

— Пол думает иначе.

Он открыл было рот, чтобы ответить, но Энн, чувствуя, что больше не может говорить о Поле, сменила тему разговора:

— Ты не рассказал мне, как получил роль в этой пьесе. Когда я видела тебя в последний раз, ты вел переговоры с Арнольдом Бектором.

— А вместо этого получил возможность прослушаться для этой пьесы. Кроме меня, пробивались на эту роль еще шесть парней, но мне повезло.

— Скромник Десмонд!

— А ты как думала?! — Он ухмыльнулся. — Хотя у Пола было несколько провалов, попасть в его пьесу все равно престижно. Единственная роль, на которую не было конкурса, — это Фрэнк, и то потому, что сразу было ясно, что она создана для Лэнгема. А на Мэри-Джейн было много претендентов.

— Если Сирина оказалась лучшей, — вздохнула Энн, — могу себе представить, каковы были другие.

— Этого никому узнать не довелось, — продолжил Десмонд. — Эдмунд хотел устроить прослушивание, но ворвался Пол и потребовал, чтобы роль отдали Сирине.

Энн споткнулась и пропустила такт.

— Не могу поверить, что он позволил личным чувствам возобладать над делом.

— Тем не менее именно так и случилось. Все в труппе терпеть ее не могут. Поверь мне, только любовь может сделать человека настолько слепым к ее полной неспособности справиться с ролью.

Энн остановилась посередине танцевальной площадки. Ноги у нее не шли дальше. Вечер потерял для нее всякий интерес, музыка стала казаться чересчур громкой и резкой.

— Прости меня, Десмонд… Я должна кое-что сделать.

— Но я думал, мы вместе поужинаем. Энн, подожди минутку…

Не обращая на него внимания, она выбежала из шатра в дом. В библиотеке и гостиной было полно народу, и она остановилась на мгновение в холле, а потом открыла дверь в маленькую столовую. Та была пуста, и со вздохом облегчения Энн вошла в нее и закрыла за собой дверь. Не зажигая света, она опустилась в легкое кресло и закрыла глаза. Значит, весь актерский состав знал, что Пол даже не пытался выбрать актрису на ведущую роль, а просто отдал се Сирине из-за… из-за чего?

«Уж точно не из-за актерского таланта, скорее в качестве платы за интимные услуги», — горько подумала она и закрыла лицо руками.

Постепенно мучительный приступ сердечной боли прошел, и она смогла открыть глаза. Уличный фонарь светил прямо в комнату, резко очерчивая стол и накрытую тканью птичью клетку около окна. Из-под ткани доносился легкий шорох. Она подошла к клетке и, приподняв накидку, посмотрела на маленького зеленого попугайчика. Задрав клювик, он уставился на нее бусинками глаз.

— Тебе тоже не нравится шум? — мягко спросила она. — Бедненький. Бедненький маленький пленник!

В холле послышались шаги, она затаила дыхание, ожидая, что они пройдут мимо. Но вместо этого, к ее досаде, дверь отворилась. Она осталась стоять неподвижно, но человек, возникший на пороге, увидев ее, вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Хотя она не могла разглядеть его лицо, но узнала по фигуре Пола, и сердце ее забилось.

— Что вы здесь делаете? — спросил он.

— У меня разболелась голова, а это единственная тихая комната в доме.

— Болит голова? На вас это не похоже.

— Я с самого начала чувствовала, что это произойдет. Я же вам говорила, что не хотела приходить.

— Вы мой секретарь, ваша обязанность быть здесь.

Она передернулась и сжала кулаки:

— Слава богу, мисс Финк скоро вернется!

Тоска в ее голосе прозвучала так явно, что он шагнул к ней и заглянул в лицо, пытаясь в полумраке разглядеть выражение глаз.

— Простите меня, Энн. Я не должен был так говорить. Но я же предупреждал, когда вы начинали у меня работать, что со мной будет трудно. — Он нахмурился. — Правда, с вами я вел себя хуже, чем обычно.

— Удивляюсь, почему? — прошептала она.

— Сам не знаю толком. — Он вытащил сигарету и постучал ею по пальцу. — Простите меня. Хотите сигарету?

— Нет… да, пожалуй.

Он раскурил сигарету и передал ей, а сам взял себе другую.

— Мне хотелось бы рассказать вам о нас с Сириной, — неожиданно начал он. — Я не знаю, какие сплетни вы слышали, но уверен, что они искажают правду.

— Я лучше не буду слушать. И потом, мне самой надо сначала вам рассказать кое-что.

— После. — Он коснулся ее руки. — Сядьте, Энн, я не хочу зажигать свет, чтобы не привлекать внимания.