Его неспокойная душа, с таким упорством и мужеством стремившаяся назад, на знакомую и родную Землю, обрела вместе с появившейся семьей мир и покой на Золере. Смирился ли он? Или просто оценил преимущества жизни с Ирис? Привязался к бойкой внучке главы общины всем сердцем, узнав ее лучше? Он сам вряд ли смог бы ответить на этот вопрос. А итог один – характер механика стал меняться к лучшему, ко всеобщему облегчению.
– Девочка, – вернул Игеря в настоящее усталый женский голос. Впрочем, вполне довольный, вовсе не обеспокоенный. – Здоровая. Маленькая, но сильная. Ирис тоже в порядке. Можешь идти к ним.
Дважды повторять не пришлось – мужчину как ветром сдуло.
Троя, опустив шитье на колени, смотрела ему вслед с улыбкой. Она искренне радовалась, что Игерь все же нашел свое место в этой жизни. Пусть не такое, которое представлял, будучи механиком «Перепелки-2», предвкушая отдаленную одинокую старость, однако же, несомненно, его устраивающее. Примирился с вариантом: на чужбине, но счастлив.
Кин, если был дома, всегда сопровождал Трою на работу – дежурство в распределительном узле. Все члены общины трудились на общее благо, внося посильный вклад и выполняя те задачи, с которыми могли справиться.
Распределительным узлом называлась пещера, где были размещены устройства для управления потоком энергии, которую вырабатывал генератор. Здесь находились щиты контроля напряжения, автоматы, пульт переключения, счетчики… Все, конечно, родом с космического корабля. Игерь в последнее время навел здесь порядок.
Трое многое было знакомо – помогла работа на станции, где она сменами дежурила в центре слежения за космосом. По крайней мере особых проблем в общении с техникой девушка не испытывала. Привычно сосредоточенно она принялась изучать индикаторы, шкалы и столбики цифр, оценивая текущий расход электричества и нагрузку на генератор. Скачки напряжения – вещь, разумеется, обыденная, но лучше было их избегать, учитывая износ оборудования, которое в любой момент могло выйти из строя.
Кин, оставлявший Трою одну лишь в случае невозможности взять с собой, и теперь не сделал исключения – присел в кресло за ее спиной и расслабился. После не самой легкой разведки телу требовался отдых, а разуму – общение с собратьями. Итоги похода к болоту им всем известны, но выводы…
Нет, эдаити вовсе не хотели покидать Золеру и улетать в какие-то неведомые дали. Какой смысл скитаться по Вселенной, если в свой родной мир им все равно уже не попасть, а в этом теперь держит так много! Тела, ставшие якорями; новые соплеменники – иные, не совсем понятные, но которых эдаити приняли в свои ряды, признав равными; влечение – не только физическое, но и духовное – к тем, кто раньше воспринимался всего лишь едой. Все это накрепко привязало бывших бесплотных существ к материальному миру. Так что мысли эдаити о покорении космического пространства имели в своей основе совсем иные соображения.
Первое – забота о будущих поколениях. Нельзя допустить деградации, потери научных знаний и достижений. Ничто из того, что когда-то было создано предками людей и по счастливой случайности оказалось на Золере, не должно пропасть! Двигатель, способный вывести человека в космос, существовал, значит, они обязаны предпринять все, чтобы его воссоздать и сохранить. Сами эдаити прекрасно находили контакт с той техникой, что имелась, могли не хуже Игеря наладить и починить, если таковая возможность была, но изобретать что-то новое, основанное на материи… Для них этот аспект существования в вещественном мире был еще более сложным, нежели физическая близость тел.
Второе соображение, куда более прагматичное и близкое по времени, – возможное появление на орбите Золеры вражеских кораблей.