Ее превосходительство адмирал Браге

— Мне послышалось, ваше превосходительство, — сказал у нее за спиной ломкий голосок, — или вы мною интересовались?

— Тобою, — оглянулась Лиза.

— Здравствуйте, господин адмирал! — вытянулась девочка по стойке смирно.

— Вольно! — усмехнулась Лиза, рассматривая Варю. Вблизи она была все-таки более девочкой, чем мальчишкой-сорванцом. И дело не в косичках, отнюдь нет.

— Дерешься красиво, — похвалила Лиза. — Что еще умеешь?

— На планёре летаю.

— А не мала еще? — удивилась Лиза, но тут же вспомнила, что и сама начала летать как раз в этом возрасте.

— В самый раз!

— Молодец!

— Служу Себерии!

— Я же сказала, — напомнила Лиза, — вольно!

— Я стреляю хорошо.

— Из чего? — еще больше удивилась Лиза.

— Из охотничьего ружья.

— Отдачей не сносит?

— Сносит иногда, — честно признала девочка. — Веса во мне недостаточно. Надо бы подрасти, но пока никак не выходит. Еще могу из револьвера, но только из маленького. С длинным стволом не удержу, руку выворачивает.

«Надо же, — удивилась Лиза, — еще одна Елизавета Браге подрастает!»

— Хочешь стать пилотом?

— Хочу! — глаза девочки сияли, губы были плотно сжаты.

— Нравится летать?

— Очень!

— Тогда вперед! — кивнула ей Лиза. — И бог тебе в помощь!

3. Сентябрь, 1953

«… таким образом, мы ни в коем случае не можем рассчитывать на действительный нейтралитет Северо-Американских Соединенных Штатов, в то время как со стороны Великобритании и Франкской Республики нам следует ожидать всех форм враждебной деятельности, за исключением, быть может, открытой военной конфронтации. Последнее утверждение базируется в большей мере на анализе исторических прецедентов, чем на точных разведывательных данных. Тем не менее, можно предположить, что при определенных обстоятельствах этот сценарий все-таки возможен…»

Лиза дочитала документ и закрыла папку. Перед ней на полированной столешнице журнального столика лежал совершенно секретный меморандум, составленный Петром Анисимовым, Велвелом Берковичем и Александром Львовым — лучшими аналитиками Министерства Иностранных Дел, Отдела Стратегических исследований Адмиралтейства и Канцелярии Великого Князя. По идее, все это — тридцать две страницы машинописного текста, — следовало хорошенько обдумать. Прочитать еще раз или два, проверить доводы, взвесить выводы, но, вот беда, с минуты на минуту ее позовут в комнату для совещаний, и, значит, думать ей придется быстро или, возможно, даже очень быстро.

«Даже не vivace, а presto или prestissimo… — Лиза щелкнула крышкой серебряного портсигара, достала папиросу и прикурила от зажигалки Zippo. — Ну, прямо, как в бою… Как там говорят истребители? Кто не успел, тот опоздал? Где-то так…»

Она давно уже не летала на штурмовиках. Даже для удовольствия, не то, что по службе. Действовал строжайший запрет командующего Флотом: ни на службе, ни частным образом. Но она хорошо помнила те ощущения, которые дарит настоящая скорость. На скорости и думается лучше, и правильные решения приходят, как бы, сами собой. Но самая быстрая машина, которую ей разрешили пилотировать, да и то после грандиозного скандала, это венецианский геликоптер класса люкс «Calabrone», но «Шершень» выдает максимум двести двадцать километров в час. Ее локомобиль «Кокорев 600» на тракте с качественным бетонным покрытием и того быстрее. Однако к делу это не относится, потому что сейчас ей нужно не «растекаться по древу», а наскоро, но отнюдь не поверхностно обдумать изложенную в меморандуме основу для стратегических решений. Ее ведь со всем этим ознакомили не для того, чтобы она упражнялась в «прекрасном», а, напротив, чтобы попробовала свои силы в «ужасном».

«Думай, Лиза! — привычно подстегнула она бег своих мыслей. — Думай! Еще кем-нибудь изберут! Тогда все это и пригодится!»

Документ, разумеется, любопытный и даже более того, но следовало признать, это не ее уровень компетенции, хотя случись необходимость она могла бы, наверное, разобраться и в этом.

— Елизавета Аркадиевна, — прервал ее размышления тихий голос секретаря, — вас ждут.

«Что ж, — мысленно хмыкнула Лиза, выбросив окурок в хрустальную пепельницу и встав из-за стола, — пожалуйте к барьеру, ваше превосходительство! Время пошло!»