Её проклятие. Его Истинная (СИ)

Оба разговором остались не вполне довольны. Ни один не получил того, чего бы ему хотелось. Но кронпринц все же с разрешения короля направил поисковый отряд прочесать всё королевство и выйти, если потребуется, за его пределы, чтобы найти Дориану.

Дни текли монотонно и мучительно для принца, он ждал новостей. Но все больше склонялся к мысли, что ему самому стоит возглавить поиск. В один из дней сходил он в дом к пекарю. И застал там неутешных стариков. Сказал, что Дориана жива, но ее отослали в безопасное место, чтобы избежать новых нападений, пока ищут виновных в прежнем покушении. Лисмор, кажется, ему не вполне поверил, но ему явно спокойнее стало.

Неожиданно через три дня во дворец прибыл гость. Отец Золиданны Огудал.

— Зачем ты так рано? — удивилась ему дочь. Значит, тоже не знала, что он собирается приехать загодя до свадьбы.

— Мой отцовский долг — поддержать тебя перед такими переменами в жизни, дочка, — смахнул Огудал скупую слезу, — убедиться, что всё у тебя хорошо.

— Не вполне, папа, — вздохнула неесса. Разговор проходил в присутствии Дитмора, который старался приветливо общаться с невестой. Они сидели в небольшой чайной зале, обсуждая обычаи Меелинги, когда доложили о высоком госте.

— Мой жених подумывает отменить свадьбу, — поделилась Золиданна с отцом. И кинула быстрый взгляд на Дитмора. Тот не стал возражать.

— Что случилось? — схватился Огудал за сердце.

— Вскрылись некоторые обстоятельства, которые мне нужно прояснить, — спокойно объяснил Дитмор. Он был уверен в своей позиции и уже не считал, что ему надобно оправдываться постоянно и перед всеми.

Золиданна всхлипнула.

— О, папа! — вдруг неожиданно бросилась она Огудалу на грудь. — Мне нужно с тобой поговорить… прости, Дитмор, наедине!

— Разумеется, — кивнул кронпринц, и удалился из залы, попутно выталкивая из дверей отца с матерью, которые уже было добрались поздороваться с будущим родственником.

17.3

— Нас тут могут подслушать, — тон Золиданны стал деловитым, хотя она всё еще оставалась в отцовских объятиях.

— Куда же мы пойдем?

Кажется, Огудал был разочарован. Он-то уж поверил, что Золи бросилась к нему за помощью, растерянная и беззащитная.

— Ко мне в покои. Там заклинание охранного Ветра. Он сторожит звуки и не дает им улетучиться из комнаты.

Огудал вел дочь так, словно успокаивал, и никто потревожить их не посмел. В своих покоях Золиданна спешно вырвалась из его рук, будто запачкаться боялась.

— У нас проблемы, отец, — сказала она резко, — так что не поверишь, но я рада тебя видеть.

— Я уже понял, что Дитмор задумался, нужна ли ему эта свадьба, — мрачно ответствовал царек, — видимо, не до конца ты постаралась, доченька.

— Я старалась. Но не это главная твоя печаль, папуля.

— А что же может быть хуже сомнений жениха накануне исполнения моей мечты? — огрызнулся Огудал.

— Вот это, папенька.

Голос Золиданы прозвучал ядовито, но глаза выражали беспокойство. Девушка подошла к отцу ближе и размотала шарф, который в последние дни носила постоянно, и ткань выбирала куда плотнее, чем раньше.

— Как же так? — ахнул Огудал.

Метка на коже неессы померкла. Но она не просто стиралась. Слова “Его Предреченная” потеряли свой вид. “Его” словно размазалось и каким-то образом превратилось в “Не”.

— Не Предреченная! — потрясенно выдохнул несс.

— Это появилось вчера, когда я готовилась ко сну. Но знак начал тускнеть чуть раньше. Так что, знаешь ли, у меня нет нетерпения от ожидания брачной ночи. Возможно, лучше всё переиграть. Изобразить оскорбленную невесту. И ты меня поддержишь, устроишь скандал Дитмору и мы сегодня же покинем Меелингу.

— Это невозможно! — стукнул кулаком по столу Огудал. — Я не могу сдаться! У меня нет выбора.

— И что прикажешь делать? Хной подрисовать недостающее? — возмутилась Золиданна. Смирись, никто меня не примет уже за истинную. Даже если удастся затащить принца под венец, наш брак продлится в лучшем случае день.

— А может тебе… ну, как-нибудь прикрываться? — смутился отец.

— Всё время? У меня там брачная метка, которой я должна гордиться и подставлять под поцелуи мужа! Начни я ее прятать, это вызовет подозрения.

— Тоже верно, — Огудал понуро уселся в кресло.

— Так что, мы возвращаемся домой? — настаивала Золиданна.

— Нет.

Несс поднял на дочь усталые глаза.

— Ты пошлешь сигнальный Вихрь одному человеку. Только он может сейчас помочь. Но предупреждаю, он страшен и плату возьмет высокую. Я не хотел к нему обращаться.

— А может и не надо? — поинтересовалась Золи.

— Выбора нет. Если не удастся поправить свои дела, мне грозит смерть. И не только мне. Колдун и правда жуткий тип.

— Хуже, чем Некто?

— Да уж можешь поверить. Некто он бы даже в свои ученики не принял. Хотя и тот — преступник.

— Что же такого натворил твой подельник, даже интересно!

— Совершил самое недопустимое из всех смертоубийств. А я об этом прознал. Но сейчас мы не о нем, а о Леведоре.

— У тебя дела с Ростовщиком? — ужаснулась Золиданна.

Огудал молча кивнул. А потом попросил: