Ее словами. Женская автобиография. 1845–1969 (СИ)

Женские автобиографии детства также содержат множество замечательных наблюдений о детской субъектности. Блестящее достижение жанра — реконструкция внутренней жизни, мыслей и чувств детей. Опять же, авторы не воспроизводят клише, а пишут о собственном опыте. От книги к книге мы видим много вариаций, но за век с четвертью вырисовываются определенные паттерны. Снова и снова авторы подчеркивают, что дети — эмоциональные и страстные существа. Важная часть любого раннего детства — страх: многие писательницы вспоминают, как большую часть детства боялись многих вещей, реальных или воображаемых. Некоторые — Блютген, Унсет, Деленд, Шибер, Пейджес — пишут об ужасе, который они испытали после первого столкновения со смертью. Некоторые — Жюдит Готье, Львова, Ноэль — пишут о страстной привязанности к опекунам в раннем детстве. Многие описывают эмоциональную фиксацию на различных взрослых и друзьях в предподростковом возрасте. Абсолютно точно можно сделать одно обобщение: все девочки предпочитают теплого, любящего взрослого, который позволяет им чувствовать себя особенными — независимо от того, мужчина это или женщина, родитель, бабушка или дедушка или другой опекун. Контроль строгих, дисциплинированных или холодных людей им не нравится. Дети могут ревновать (в основном к братьям и сестрам), злиться (главным образом, при несправедливом наказании) и пылать ненавистью к взрослым, злоупотребляющим своей властью. Вершойле явно заявляет об эгоцентризме детей и их слепоте по отношению к чувствам окружающих.

Что касается детского сознания, Унсет и Вершойле указывают на своеобразные ритмы и неустойчивость детских мыслей, а Шибер, Ноэль и Унсет делают дополнительный акцент на том, как сильно отличаются детские представления о важном и незначительном от взрослых. По словам Ноэль, в мире маленького ребенка есть «монстры и еще нет никаких путей». Маленькие дети пока не составили представлений, у них нет разработанных процедур, они способны на дикие умозаключения. Унсет рассказывает, как мелкие физические детали кажутся им огромными.

Судя по тому, что рассказывают о своих детских фантазиях многие и многие писательницы, психической жизнью ребенка управляет воображение. Часто авторы рассказывают, как в детстве они придумывали план, который практически тут же забывали ради следующей идеи. Но некоторые девочки проживали вымышленную жизнь параллельно с реальной (Львова, Эбнер-Эшенбах и Мальро), а другие (как Хант) строили из фантазий целые миры. У Хант, Поссе и Лютенс были воображаемые друзья. Дети способны потеряться в своих фантазиях, и, как показывают Шибер, Ноэль и Вершойле, им может быть сложно уверенно отличать реальное от нереального, особенно когда они охвачены страхом. Фен вспоминает, что у нее была фаза, когда она не могла контролировать свои мысли. Она приходила в ужас, понимая, что против собственной воли думает о «плохих» вещах. По сравнению с другими аспектами женской автобиографии детства идеи авторов о детской психологии не сильно меняются с течением времени.

Тропами историй «детства и юности» можно считать роман воспитания, картины потерянного рая и прозрения о призвании, к которым обращаются некоторые писательницы. Автора автобиографии, который использует эти классические паттерны, можно заподозрить в том, что она адаптирует свой опыт к выбранной модели, а не описывает его, как он есть. Есть ли похожие тропы в историях «только детства»? Не в том же виде. Вместо этого мы видим, как вокруг нескольких общих выводов накапливается огромное количество доказательств. Что вытекает из всех автобиографий детства в целом, их общий знаменатель — это то, что дети живут в другом мире, чем взрослые. У детей другое чувство реальности, другие приоритеты и другое ощущение времени. Им не хватает фиксированного самоощущения. Они не понимают мир взрослых и лишь постепенно и болезненно учатся соответствовать различным — в основном непредсказуемым — правилам взрослого мира. И наоборот, взрослые регулярно не понимают вещей, которые действительно важны для детей — например, как важно одеваться, как остальные сверстники. Все это так правдоподобно и подтверждается таким количеством разных и независимых доказательств, что совершенно маловероятно, чтобы авторы писали не по собственному опыту.