Ее старшеклассники

— Автобус не пришёл, мы ждали следующего. Снова в войну играли.

— Печёнки делали. Натку мальчишки хотели связать, чтобы не дразнилась, но ничего не вышло, мы кусались и царапались, зато победили.

— Мы хорошие! И так подружились за этот день!

— Уж вижу, какие вы хорошие. Все в царапинах.

— Ничего! Зато как отдохнули! Мальчишек узнали лучше, чем за полугодие в школе, — девушки расцветали на гоазах, и Елена Владимировна радовалась их открытиям, волнениям, заботам.

— Всё-всё, отправляйтесь, вас дома ждут, — выпроваживала она школьниц, с сожалением закрывая за ними дверь./ "Хороший был день. Запомнится ребятам. Хм, ведь последние зимние каникулы у них. Сдружились, говорят. Ещё бы! Столько общих дел позади. А взрослеют заметно. Хорошо сегодня Наташа про мальчишек говорила. Многие задумались."/

10. Суд над собой.

Лиза подошла к окну, бездумно посмотрела на улицу. Куда-то спешат люди, с визгом проносятся машины…Всё. Итоги подведены. Она решила ещё раз перечитать последние страницы в дневнике.

19 января.

" Дневник, Дружище, я совсем запуталась. Никто мне теперь не поможет. Елена Владимировна всегда говорила, что человек в любой ситуации должен быть честным перед самим собой. А я? Мне кажется, я не люблю Женю. Столько времени мы были неразлучны, он водил меня за ручку по жизни, оберегая от опасности, и вот…Когда вдруг появился для меня Игорь с его мягкими манерами, сильными и добрыми руками, с его нежностями, которые сводят меня с ума, я стала совсем иначе относиться к Жене. Страшно выговорить, но правда: он мне совсем не нужен сейчас. В то же время я отлично понимаю: у Игоря это пройдёт, ему, мыслителю, долго не могут нравиться такие обыкновенные девчонки, как я. А Женя — однолюб, я единственная для него. Конечно, я понимаю, что бы ни случилось, я не смогу оставить Женю, это было бы предательством. Но пока — кто бы знал, как меня тянет к Игорю. "Обнимет милый — ни земли, ни неба больше нет, и полна душа нездешней силой, и горит в душе нездешний свет."Прав поэт. Как разорвать путы, Дневник? Наташка однажды сказала:

— Всё делается очень просто: закрываются плотно окна и двери, зажигается газ…

А если правда, уйти совсем? Все равно мне не распутать этот узел, Дневник! Вчера опять Игорь провёл у нас целый день. Он целовал меня и обнимал, и мне было так хорошо, а когда он ушёл, навалились мысли о Жене. Я пришла к ужасному выводу: Женя мешает мне!..Газ?!

28 января.

Вот и наступили те последние часы, о которых я много раз думала с ужасом. Скоро меня не будет. Надо подвести итоги.

Я всегда с благоговением думала о Маяковском, Есенине, Фадееве. Сильные личности, несомненно. Неужели и у них не было выхода? Как страшно!

Я уже всё решила точно и не хочу, чтобы кому-либо мой уход причинил вред. Потому —

в моей смерти прошу никого не винить!

Предвижу сотни вопросов — почему? Советская школьница, десятиклассница, из хорошей семьи — нет, невообразимо! Кто же виноват? Никто не виноват. Дома у меня всегда всё было хорошо. Мама, родная, прости свою непутёвую дочь, но знай: она умерла, чтобы не стать дрянью. Ты всегда уважала таких людей. Ну, пойми, умоляю, я не могу иначе! Сил нет Ты вседа учила меня быть честной до конца.

Елена Владимировна! Не сердитесь! Я понимаю, своим поступком я вроде бы подрываю ваш авторитет. Но это только на первый взгляд. Если у меня хватит сил уйти, значит, вы лучший в мире педагог, потому что только во имя наших, десятого "б", идеалов я решила так поступить. Не хочу множить число Реминых, не могу словом утверждать одно, а поступками — другое.

Женя, родной мой! Самый честный, самый светлый мой друг! Прости. Поверь, живая — я не достойна тебя. Какие-то дурацкие инстинкты сильней моей воли. А я так не хочу. Пусть лучше просто останусь в памяти твоей. Выбрось из головы мысли типа "Никогда не женюсь." Воспитай дочь — лучше меня. Прощай.

Игорь. Это ты. Знаю, стоишь и ждёшь своей очереди. Мы оба слабые, и всё-таки я хоть чуточку сильней тебя. Помнишь, ты всегда посмеивался над рассказом "Макар Чудра"? — "Вот он никак не может догнать её, свою любовь, она постоянно выше и чище его", — ты говорил. — У нас так не будет". Будет! Самоуваренный, ты ошибался ещё тогда. А я знала, чувствовала, чем всё кончится. Просто дело времени. Не терзайся. Не воображай, что ты своими ласками погубил меня. Не ты был бы — другой. Важно, что у меня нет сил противостоять мужскому обаянию. Что-то очень первобытное пробудилось во мне, и оно заглушило всё остальное.

Всем злопыхателям скажу: далеко вам до нас, сегодняшних семнадцатилетних. Мы чистые, мы искренние. И твёрдо стоим на земле. Знаем, чего мы хотим.

Итак, всё. Прощайте."